— Вы неверно подбираете определения. "Категоричность", смысл этого слова не может быть применим к Пустоголовому Фрэду. Здесь уместно другое. — И он многозначительно постучал рукоятью ножа себя по виску. — Он свихнулся на собственном величии. Это горький удел всех варваров, разрушителей. Гордыня старика ищет противостояния со всеми. Его терпят, но его выходки и непримиримость могут скоро надоесть. С каждым днем он становиться все более заносчивым и нетерпимым.
— Может быть этому есть какое-то другое объяснение, чем гордыня? — спросил Том, сооружая для себя "многоэтажный" сэндвич.
— Объяснение сумасшествию?.. Не смешите. Какие еще могут быть объяснения?
— Для того, чтобы сойти с ума, тоже надо иметь причины.
— Ах, вот вы о чем, — усмехнулся Телингтон. — Об атомной бомбе.
— О ней самой.
— Здесь тем более нет никаких причин для болезненно завышенного самолюбия, — не отвлекаясь от еды, произнес Макгредер.
— Но она позволит выигрывать в войнах!
Зоолог отложил бутерброд и уставился на Редерсона:
— Вы не понимаете, о чем говорите. Это не авиабомба весом в десять тонн. Вы недавно восхищались нашим озером. Это последствия взрыва мощностью всего в полсотню тонн — и получилась яма в сто тридцать метров глубиной. Завтра будет испытана другая — в десять килотонн! Вы рассматривали город с самолета — не маленький, не так ли?
— Не спорю.
— Так вот… Никто не знает, что останется после взрыва. Никто не может даже предположить, пофантазировать о возможных последствиях!.. Разрабатывается новая бомба мощностью в пятнадцать килотонн, а что дальше? Пройдет лет десять-пятнадцать, и какой-нибудь психопат предложит для испытания игрушку с гигатонным зарядом, и выберет в качестве полигона Землю.
— Ну, это уже фантастика, — отмахнулся Том.
— Как вам угодно. Но я рад, что завтра вы станете участником этих фантастических событий.
Зоолог вернулся к еде.
Архитектор, Рой Вильсон, съел один сэндвич и стал готовить другой.
— Я тоже усматриваю в словах Теда некоторое преувеличение. Но он зоолог, притом том, который уверен, что человек — самое бесполезное и даже вредное существо на планете. Тед боится и переживает за тех, кто ни в чем не виноват и просто хочет жить — за животных. Это его мнение, и мы его уважаем. Но в одном он действительно прав: с атомной бомбой отпадает вообще смысл воевать. Цель всякой войны банальна до цинизма: захват материальный ценностей и порабощение народа.
С этим трудно было не согласиться. Том кивнул.
— Но создатели атомной бомбы не учли одной очень важной детали: после атома не останется ни потенциальных врагов, ни ценностей, только пепел и смрад. Небогатый урожай. Площади, оказавшиеся под бомбардировкой, опасны радиационным заражением на протяжении многих столетий. Вы знаете, что такое лучевая болезнь?
— Очень мало, — ответил Том.
— Так оно и есть на самом деле! В полном неведении находитесь не только вы, но и ученые. Доказано, что радиация способна провоцировать раковые заболевания. И предполагается, что она способна изменять гены и вызывать мутирование.
Только совсем недавно, кстати, обратили внимание на то, что бродячие собаки, живущие в Блю-Бек-форте, приводят уродливых щенят, а крысы стали в два раза больше размером, — говоря, Макгредер постукивал ножом по столу. Его лицо алело от возбуждения. — Это произошло с животными через два года после первого взрыва. При этом надо учитывать, что от базы до полигона не более трехсот километров.
— Может здесь место имеют совершенно другие причины? Например, местного характера, — предположил Том. Он хотел услышать максимальное количество версий, чтобы утолить свой журналистский голод.
— Не очень-то верится, — вновь вступил в разговор архитектор. — В природе долгое время ничто не меняется. Пустыня осталась прежней. Небо, солнце, горы — все как раньше. Был только взрыв.
— И будет новый, — ввернул Телингтон.
— Да, — согласился Том. — Это правда. Но могут быть и простые случайности. Мутанты пугали людей постоянно. Где-то их было больше, где-то меньше. Зачем же сразу все валить на атом?
— Лишь только затем, что мы, уважаемый мистер Редерсон, ученые, — спокойно ответил Макгредер. — Конечно, мы знаем о том, что миром в равной степени правят и закономерности и случайности. Но за неимением научных объяснений мы вынуждены оперировать фактами. Возможно, мы грешим узостью взглядов, но в тоже время отдаемся полностью уверенности в том, что использование атомной энергии лишь подтвердит в дальнейшем наши выводы. Кроме этого, есть подозрение, что человечество еще абсолютно не готово использовать такое мощное средство, как атом. Мне это напоминает дикарей, которые бегали по доисторическим лесам, и, подняв с земли палку, использовали ее в качестве оружия, и лишь потом, спустя многие столетия, научились ее применять как строительный материал и рычаг.