- Чем раньше мы начнем действовать, тем скорее этому бастарду Тадрартов придет конец. Ты должен убедить Анриса в том, чтобы он больше не поставлял империи наемников. Хорошо бы подбить на мятеж и горцев. Тех, которые засели в горах Фригамы.
- Позвольте напомнить, мой сьор, что главным Храмом Триады заправляет эта горна су… - Чанмир покосился на вспыхнувшую Лалу. Тоже мне, скромница! – Я хотел сказать женщина. Как выяснилось, мать бастарда аль Хали. А с ним Раф как раз-таки договорился.
- Он договорился с ним, но не с ней, - резко сказал Шамир. – Мать Веста всегда будет хотеть трон империи для своего сына. Потому что это горцы. Которые считают нас, высокородных узурпаторами. На этом ее и надо подловить. Обещай матери-настоятельнице, что хочешь.
- Даже что ее бастард Кахир станет императором? – насмешливо спросил принц Чанмир.
- Все.
- Как скажете, мой сьор. Но я так мало видел свою жену. Всего одна ночь. А хотелось бы больше.
- С каких это пор принц аль Хали привязан к женской юбке?
- И в самом деле. Мы попрощаемся сейчас. В спальне. Не так ли, Лияна? – Чанмир посмотрел на жену. – Надеюсь, брат, что ты не возражаешь.
Шамир аж зубами скрипнул. Ну, точно издевается! Где это видано, чтобы супруги в Калифасе занимались любовью в светлое время суток, да еще и объявляли во всеуслышание, для чего они хотят уединиться?! В покоях для утренней трапезы полно слуг, даже стражники у двери смущенно опустили глаза, а один не удержался и улыбнулся.
- Не подобало говорить о таких вещах за столом, - резко сказал правитель Калифаса, подумав про себя: «Стражника казню сейчас, раз не умеет держать себя в руках. Это позор для воина. А брат свое получит позже».
- Тогда мы с вашего позволения пойдем, мой сьор, - и Чанмир встал.
- Хорошо. Но во Фригаму ты отправишься еще до того, как стемнеет.
- Как прикажете. Идем, Лияна.
Она тоже встала. Сердце тревожно билось. Чанмир перешел черту. Его слова, адресованные старшему брату, прозвучали как вызов. Что муж задумал, интересно?
- Грата Лияна, я жду вас вечером с тем, чего не получил вчера, - вдруг жестко сказал им в спину Шамир. – Вы должны выказать уважение и повиновение своему сьору.
Лияна покосилась на мужа. Он еле заметно кивнул. И принцесса задержалась, чтобы сделать изящнейший реверанс и ответить, как положено по этикету:
- Прошу вашей аудиенции, мой сьор.
- Вы ее получите, грата. Вечером. Как стемнеет.
Только в своих покоях Чанмир дал волю чувствам:
- Нет, ты слышала?! Какое неуважение! Он приглашает к себе вечером чужую жену! Открыто, не стесняясь даже своей собственной! Не говоря уже о слугах!
- Но сначала ты нарушил этикет, - мягко напомнила Лияна.
- Сказал правителю о своих чувствах к жене? Но я сказал это не сьору, а брату.
- Но прозвучало как вызов. Может, ты не пойдешь во Фригаму? Просто убей его.
- Это не так-то просто, - нахмурился Чанмир. – Брат нарочно меня провоцирует. Власть у него. Военный гарнизон Калифаса и дворцовая стража подчиняются Шамиру. Это его люди, не мои.
- И что ты будешь делать?
- Тебе я это не скажу.
- Почему?
- Боюсь, что ты не выдержишь и проговоришься. Шамир умеет давить.
- А если сегодня вечером, когда ты уйдешь на север, он прикажет мне разделить с ним ложе?
- Согласишься – убью, - предупредил Чанмир.
- Но как мне избежать этого?!
- Вы, женщины, хитрые. Сумела же ты договориться с Готой. Если я сейчас нападу на брата, мне конец. Даже в случае моей победы в поединке, а мечом я владею намного лучше, регентом сделают Исмира. Мы должны брать в расчет еще одного совершеннолетнего принца аль Хали. Все очень сложно, Лияна. У меня есть план. Но он требует моего отсутствия в Калифасе. Всего несколько лун. Одна, две, три… Я не знаю. Как дело пойдет. А поэтому раздевайся.
- Чанмир! Как ты можешь?! Сейчас?!
- Опасность меня возбуждает. К тому же, как знать? Вдруг это прощание? Лучше оставить тебя беременной. Шамир не посмеет убить моего ребенка.
- Пока он в моем животе, - еле слышно напомнила Лияна. – А потом, как знать? Если это будет мальчик, его, скорее всего, убьют.
Чанмир подошел и, молча, рванул с нее платье. Лияна ахнула: вот же зверь! Опять за свое! Но возразить не посмела. Уж очень опасную игру они с мужем затеяли.
Он сгорал от страсти, железные пальцы оставляли на нежной коже Лияны синяки. Сначала ей было и страшно, и больно, но потом до нее дошло: вот оно, спасение!
- Люби меня горячее, Чанмир, - прошептала она. – Не сдерживай себя.
- Развратная су… - Лияна закрыла его рот своими губами.