Снова погрузившись во тьму, Иоганн Себастьян страдал от «постоянных воспалений и тому подобных вещей». Он явно был не одинок, множество пациентов, оперированных Тейлором, тоже утратили здоровье, несмотря на всё его бахвальство.
В конце мая 1750 года, приняв нового ученика — Иоганна Готфрида Мютеля, он пишет Шрётеру, чтобы оправдаться и заявить о своей непричастности к делу Бидермана, которое отравляло его последние дни.
Неожиданная радость: 18 июля к больному вдруг вернулось зрение! Последняя возможность увидеть близких перед концом. Улучшение будет непродолжительным. Вскоре Баха сразил удар.
22 июля в Лейпциге с утра стоял давящий зной, предвещавший грозу. Жители искали хотя бы немного прохлады в тени лип и в погребах. Кое-кто радовался погожему деньку, другие сокрушались, что в этой духоте будет тяжело работать. На Рыночной площади спешно укрывали от зноя фрукты и овощи.
У семьи Баха были другие заботы. За ночь состояние Иоганна Себастьяна резко ухудшилось. Он мучился от боли, которую не удавалось унять компрессами. Крепкий когда-то мужчина терял почву под ногами, побеждаемый коварной болезнью, погружённый во тьму, наполнявшую его тоской. Бессильная перед недугом (даже два самых лучших врача в Лейпциге не смогли помочь), Анна Магдалена обратилась к помощи веры — той веры, которая всю жизнь поддерживала Иоганна Себастьяна. Может быть, ей удастся утишить тревогу, которая ей чудится в беспокойстве мужа? Только ли от физической боли он терзается или от страха перед концом?
Она поспешила позвать Кристофа Волле, пастора, который окажет духовную помощь перед отправлением в последний путь. Этот отзывчивый пятидесятилетний человек живёт неподалёку и преподаёт богословие в школе церкви Святого Фомы. Он уже дома надел своё чёрное облачение, поправил брыжи и захватил молитвенник. Заскочил по дороге в церковь и взял Святые Дары — это будет последнее причастие кантора. Когда служанка открыла дверь, он потихоньку вошёл в квартиру и негромко постучал в дверь спальни:
— Фрау Бах! Это я, мэтр Волле!
— Входите, сударь, входите. Мы закрыли ставни, такая жара…
— Кто это? Кто пришёл, Анна Магдалена? Чего от меня хотят магистраты?
— Успокойся, Себастьян! Это не от совета, никто не хочет сделать тебе ничего плохого! Это просто наш пастор Волле принёс тебе причастие.
— Ах, спасибо, вы очень любезны, мэтр Волле, спасибо. Подойдите ближе, я хочу слышать ваш голос. Возможно, последний голос… Последний человеческий голос, который мне будет дано услышать. Могу я довериться вам, немного поговорить? Хотя мне не хватает стойкости…
— Я затем и пришёл, господин Бах. Бог даёт нам утешение, прощая грехи наши. Иисус смертью своей искупил грехи мира, вы же знаете. Так сказано в Евангелии и этому учит нас великий Реформатор.
— Видите ли, мэтр Волле, мы часто спорили с вами о богословии и не всегда сходились во мнении о выборе тем для нашей церковной музыки. Я, верно, казался вам гордым и самоуверенным…
— Вы знали своё ремесло, мэтр Бах, многие профессора богословия желали бы обладать вашими познаниями…
— Вот именно, все мои познания оказались мне ни к чему в последний час! Я боюсь смерти, господин пастор, она преследует меня! Бродит вокруг, словно лукавый, а я дрожу перед ней. Сколько я написал кантат и мотетов о сладости смерти, а сам не могу обрести чувства умиротворения… Даже когда мне читают из моей Библии…
— Но это естественно, мэтр Бах, ничего удивительного. Разве вы не человек, как другие? Вспомните: Иисус, Спаситель наш, тоже признавался в саду Гефсиманском: «Душа моя прискорбна до смерти!» Даже наш великий Мартин Лютер познал муки сомнения в начале своего монашества…
— Но он-то смог обрести покой в музыке и чтении посланий святого Павла…
— А тот говорил: «Ибо благодатию вы спасены чрез веру, и сие не от вас, Божий дар»…
— Но моя музыка, мэтр Волле, пригодится ли она на что-нибудь? А мои дети, мой сын, доставивший мне столько горя? Останутся ли они верны лютеранской вере?
— Не задавайте себе столько вопросов, господин кантор, нет времени. Вы были добрым слугой церквям и городу. Вашей семье не на что жаловаться, вы были добрым отцом и супругом. И может быть, ваша музыка позже заинтересует других музыкантов. Как знать…