— Алеша, кто это? Неужели…
Она замерла на месте. Неужели к одному несчастью прибавится еще другое?
Лара инстинктивно потянула Бахчанова к кустам, чтобы он укрылся в них. Но с крыльца раздался возглас обрадованного Кадушина:
— Вот они!
Вооруженные разом повернули головы. Достаточно было только взгляда, чтобы в одном из всадников узнать свана Абесалома, а в другом — юного Габо Ладошвили. Вооруженный мальчик был в новенькой чохе, расшитой серебряными галунами, в красном башлыке. Сван по-прежнему на плечах носил все ту же старую, изрядно потертую медвежью шкуру. Увидев Бахчанова, он бегом бросился к нему. Друзья заключили друг друга в объятия.
— Обними, пожалуйста, и паренька, — попросил сван, указывая на Габо. — Он теперь не сирота, а мой приемный сын и воин!
Бахчанов поднял на руки юного повстанца и поцеловал его.
Кадушин, суетясь вокруг них, восклицал:
— А я ума не приложу, куда вы пропали с Ларой? Гости наши сидят как на иголках!
— Это верно, — подтвердил сван, — потому что там, за холмами Иори, едут казаки. Их много, и они сегодня же начнут обшаривать каждый куст долины. А я с моими побратимами, — указал он на своих вооруженных товарищей, — не хочу стать зайцем, которого начнут гонять с одного конца долины в другой. Орел любит горы. Там он силен. И мы сегодня же, вот сейчас же двинемся в ущелье горной Тушетии, туда, откуда начинает свой бег Алазань. Там мы найдем верные друзей, многие из которых были в красной сотне. Они дадут тебе и твоей жене убежище. А то, хочешь, поскачем оттуда со мной в Сванетию, под самое небо, в мой дарбаз? Там тебя никто не тронет пальцем. Если же наймется такой шайтан, поплатится он своей жизнью, как поплатились те, кто вздумал доскакать к этому домику раньше моих побратимов!
— Значит, это убежище открыто властями?
Абесалом кивнул головой.
— Ты знал?
— Если бы не знал, кони моих побратимов не были бы так взмылены.
— Кто тебе сказал о том, что я здесь?
— Партия все знает, все видит. Она вовремя разглядела твоих врагов и сказала мне: скачи и выручай нашего друга.
— И ты догнал тех, кто охотился за мной?
— А как же.
— Ну и что же с ними?
В ответ сван только пренебрежительно фыркнул и погладил свои гайдучьи усы.
Бахчанов не стал его расспрашивать. Решительность и беспощадность Абесалома были ему известны.
— Спасибо тебе, брат, — сказал он свану, крепко пожимая обеими руками его сильную руку. — А теперь — в дорогу!
Запасную лошадь Абесалом предоставил Бахчанову и его верной спутнице. Кадушину же предложил сесть к себе в седло.
— Нам бы только долететь до ущелья.
И они полетели…
Звездный вечер засиял над Алазанской долиной и в домах засветились первые огоньки, когда в селение въехала полусотня казаков. Шарили, рыскали, спрашивали пятого-десятого, не прячутся ли тут участники красных сотен.
Никто не заикнулся о том, что в сторону синих ущелий уехала та странная пара, о которой еще долго толковали между собой крестьяне…
Глава четырнадцатая
ВЕЛИКИЙ ИЗГНАННИК
Дети гуляли в приданном финляндском бору, собирая в сырых мшистых ложбинах чернику. Увлеченные этим занятием, они не заметили, как за кустами по широкой дороге прошуршали четыре велосипеда. Только когда раздался кашель, дети обернулись. Четыре велосипедиста в серых спортивных костюмах, закуривая, стояли у сосны. Один из них, черный, горбоносый, дружелюбно улыбнулся:
— А губы-то, губы какие черные! Много съели черники, дети?
— Еще мало, — отвечал мальчик лет семи и снова нагнулся над кочкой.
— А вы не боитесь гулять одни в лесу?
— Нет, — отвечала самая маленькая девочка.
— А вдруг рысь с дерева прыгнет?
— Ее тут нет, — отвечала другая девочка, лет десяти-одиннадцати.
— Почему нет? Разве ты так хорошо знаешь этот лес? Ты, вероятно, давно здесь живешь, не правда ли?
Девочка кивнула.
— Ну вот. Это хорошо. А как тебя зовут, крошка?
— Наташей.
— О, прекрасное имя! Ты знаешь, Наташа, у меня был один очень хороший друг, и его дочь звали тоже Наташей.
Он посмотрел в сторону своих молчаливо покуривающих приятелей и снова обратился к девочке:
— И далеко ты живешь отсюда, Наташа?
— Нет.
— Это где же? В ту или эту сторону твоя дача?
Девочка поковыряла носком ботинка кочку и хмуро посмотрела на руку, протянутую незнакомцем:
— Нет, не в ту.
— Значит, в эту?
Девочка отрицательно покачала головой.