1.1.3.2. Как Атиша помогал живым существам в Тибете: деятельность по распространению Дхармы в Тибете
В Тибете это было критическое для Дхармы время: после гонений Ландармы буддизм пришел в упадок. Буддизм существовал, но не было гармонии между последователями Сутры и Тантры. Некоторые из буддистов заявляли: мы – тантрические практики, поэтому можем позволить себе все: можем спать с женщинами, пить вино и так далее, а правила Винаи – для практиков низкого уровня. Такого рода утверждения очень опасны. Но не менее опасные заявления делали те, кто придерживался правил Винаи и доказывал, что практики Тантры – это не буддийские практики. То есть, буддисты впадали в две крайности и не имели целостного представления о Пути. Это было время, когда люди, получив маленький текст, заявляли: «Я получил тайную практику» и думали, что, занимаясь упражнениями на основе одного этого небольшого текста, станут Буддой. Духовная практика буддистов в Тибете до прихода туда Атиши была похожа на то, как если бы кто‑то гантелями стал тренировать одну руку. Атиша же объяснил, что все восемьдесят четыре тысячи томов Учения Будды предназначены для одного человека, чтобы он стал Буддой. Он объяснил, что нельзя пренебрежительно относиться к Пути Хинаяны (Тхеравады). Не надо думать: «Хинаяна – это не для меня». Вы можете получать наставления от мастеров Тхеравады и извлекать для себя из них сущность. На чем делает упор Тхеравада? На Четырех Благородных Истинах. Однажды Его Святейшество Далай–лама был приглашен в Таиланд. Тамошние буддисты до встречи с ним думали, что Махаяна – это тантрические ритуалы и тому подобное и, хотя относились к Махаяне со скептицизмом, они из дипломатических соображений пригласили Далай–ламу. Его Святейшество дал им учение о Четырех Благородных Истинах. Это его любимая тема. Что касается учений Тантры, то Его Святейшество, как правило, не очень‑то соглашается их давать: когда его просят о даровании Тантры, его лицо немного темнеет. Так вот, когда Его Святейшество Далай–лама дал таиландским буддистам учение о Четырех Благородных Истинах, все они были поражены: настолько детально он всё объяснил, а некоторые вещи они вообще раньше не слышали. Так говорили потом именитые мастера Тхеравады, добавляя при этом: «Оказывается, Далай–лама – не махаянский, а хинаянский мастер». Его Святейшество сказал однажды во время учения: «Тибетский буддизм обладает общими связями со всеми разновидностями буддизма – с Тхеравадой, Дзэн (в тибетском буддизме родственные направления – Махамудра и Дзогчен), китайским буддизмом, который тоже относится к Махаяне, с монгольским буддизмом. А вот если последователи Тхеравады встретятся с последователями Дзэн, то они мало что общего найдут. Так что тибетский буддизм – это полный буддизм. И всё это полное учение предназначено для того, чтобы один человек стал Буддой».
Время до прихода Атиши в Тибет было критическим для тибетского буддизма: из‑за названных противоречий между различными школами и направлениями в Тибете была утрачена полнота системы Дхармы, и не было целостной буддийской традиции. В этой тяжелой для Тибета ситуации дхармараджа западно–тибетского княжества Нгари Еше Вё предпринял героические усилия для того чтобы пригласить Атишу в Тибет. Я не хочу вдаваться в детали, но ради приглашения Атиши в Тибет этот Бодхисаттва–король пожертвовал своей жизнью, попав в плен к хану карлогов, народа, исповедовавшего не буддизм, а ислам. Когда хан предложил его племяннику, Лхацуну Чанчубу Вё, выкупить дядю–короля, заплатив золото в размере, равном телу короля, Еше Вё отказался от этой возможности спасти свою жизнь. Он сказал племяннику, Чанчубу Вё, что отдает свою жизнь ради осуществления великого смысла – приглашения Атиши в Тибет и велел снарядить новую экспедицию в Индию и отправить Атише в Индию собранное для его выкупа золото.
Тибетцы приложили очень много усилий, чтобы пригласить Атишу в Тибет. Когда Атиша узнал о жертве короля Еше Вё, он сказал: «В Тибете есть король, являющийся Бодхисаттвой. Три царственных предка, которые были дхармараджами, также являлись воплощениями Бодхисаттв. Великий Лама [Гомпа Рабсел][13] тоже был воплощением Бодхисаттвы. Если бы это было не так, то тлеющие угли Дхармы невозможно было бы снова раздуть в пламя. Все те короли–монахи являлись Бодхисаттвами. Недопустимо также нарушать приказ Бодхисаттвы. Но я уже в преклонном возрасте и здесь являюсь держателем многих ключей. Я должен подумать». После тщательного обдумывания и совещания с божествами Атиша дал положительный ответ тибетцам, хотя узнал от божеств, что в результате поездки в Тибет продолжительность его жизни значительно сократится. Это не остановило его, ибо божества сказали ему, что, отправившись в Тибет, он принесет великую пользу живым существам.