УЛОВ
Поехали мы с ребятами на озеро Чебаркуль. Наловили рыбы, собрались уху варить. Пока Вадик с Женькой костёр разводили, я пошёл набрать воды.
Зачерпнул, чую: бьётся что-то в ведре. Глянул — русалка! Размером со взрослую щуку. Волосы цвета тины на грудь брошены, по бёдрам — чешуя. Всё, как полагается.
Я, конечно, принял малость, скрывать не буду. Но после Маси мне и в голову не пришло списать этакое диво на белую горячку.
Достаю его, диво то есть, из ведра, а оно меня хвостом по мордасам — нечего, мол, руки распускать.
— Пардон, мадам, — говорю.
Сунул обратно. Русалка хвостом в дно упёрлась, подбоченилась, голову так по-царски откинула:
— Ну, загадывай!
Совсем с толку сбила.
— Что, — спрашиваю, — загадывать?
— Желания свои! Три штуки. А потом отпускай меня.
— Да я тебя просто так отпущу. Ты же реликтовая фауна, тебя беречь надо...
— А просто так не положено. Загадывай!
С характером барышня.
— Хорошо. Тогда расскажи, откуда ты, красивая такая, взялась. Тут же метеорит упал... Года четыре назад, верно? Ты, часом, не результат мутации? Я, конечно, не биолог...
Тут она как взвизгнет:
— Сам ты — мутация!
До того рассердилась, что настоящую бурю в ведре подняла. Там и воды столько не было, сколько она на меня вылила — и всё в лицо, в лицо плеснуть норовит...
Я в сторонку отошёл.
— Хорош хвостом работать! — говорю. — Я ведь не со зла. Просто гипотезу выдвинул.
— Гипотезу! А думать не пробовал, прежде чем выдвигать? В голове ил да тина, а ещё кандидатскую пишет! Хотя что с тебя взять, с гуманитария... Значит, так. Метеориты твои годятся только рыбу глушить. А я тут с незапамятных времён обитаю, ясно? Видишь, места заповедные, чистые, природа нетронутая. Была! Вы бы, туристы, поменьше ездили...
— Погоди-погоди. Ты про кандидатскую откуда знаешь?
— На лбу у тебя прочла. Червь книжный!
Я на всякий случай в воду взгляд бросил — от этих выходцев из мифов и легенд можно любых фокусов ожидать. А она, довольная, зубки скалит. Знатно аспирантика поддела!
— Давай, — говорит, — второе загадывай.
А мне, как назло, ничего в голову не лезет. Стою, как дурак, глазами хлопаю.
— Можешь... ну, не знаю... ведро стерляди? Или сёмги?
Она так со смеху и покатилась.
— Вот дубина! Лучше ничего не выдумал? Ладно. Будет тебе и стерлядь, и сёмга. Как отпустишь. Теперь третье.
Я спохватился:
— Слушай, а давай квартиру! В элитном доме! В центре! Трёхкомнатную! Или, скажем, виллу на Лазурном берегу. Нет, миллион долларов! А лучше миллиард. Или...
— Это я не умею, — русалка надулась. — Я на суше не работаю.
Тут уж я отыгрался:
— Вот так здрасьте! Тоже мне рыбка золотая. Три желания, три желания! А как до дела дошло — это я не могу, то не умею. Ты же ни одного желания не выполнила. Только обещаешь да небылицы рассказываешь про незапамятные времена.
Русалка смутилась, даже хвост покраснел.
— Сразу уж и небылицы... Хочешь, клад подводный покажу? Плыви за мной!
И сама из ведра в озеро — нырь!
Я, балбес, быстренько разделся. А вода-то холоднющая! Не июль чай — начало мая. Русалка мне ручкой машет:
— Давай скорей! А то передумаю!
Ну, нырнул я. Подводным плаваньем никогда не занимался. А тут плыву — и не трудно мне, и не страшно, и не задыхаюсь прямо вот совершенно. Потом и холод чувствовать перестал.
Погружаемся мы всё глубже, глубже, и вода уже тёмная — но я всё вижу.
На дне огоньки... мерцающий пояс вокруг чёрного, округлого… не пойми чего.
Летающая тарелка, что ли? Малогабаритная. Может, моя русалка вообще пришелица с другой планеты. А тот метеорит... Ну, вы понимаете.
Подплыл я, хотел огоньки потрогать — пальцами за что-то зацепился. И вдруг будто кто выключатель повернул: нутро огнём горит, горло распирает, в крови гул, и голова, кажется, лопнет сейчас...
Я обо всех кладах забыл, рванул кверху, туда, где свет.
Вынырнул, надышаться не могу. Глаза щиплет, руки-ноги еле ворочаются. Плыву, а меня что-то не пускает, назад тянет. Насилу выбрался. Смотрю — весь в водорослях.
Погоди, да это не водоросли — провода. Тьфу ты! Гирлянда новогодняя с лампочками. Вот тебе и клад. Вот тебе и тарелка.
Тут как раз Женька с Вадиком нарисовались. Не дождались меня, искать пошли. И стою я перед ними, голый, мокрый, опутанный гирляндой. А рядом из ведра высовываются, трепещут плавниками молоденькие стерлядки.
Ребята глянули — обомлели:
— Ну ты даёшь! Ничего себе! Ты их что, руками наловил? Или вот этим? Что за сеть такая с лампочками? Новые технологии?
Дома я попробовал включить гирлянду в розетку. Побаивался, конечно, — коротнёт ещё. Неизвестно, сколько в воде пролежала.
Зря переживал — не зажглась гирлянда. Как, собственно, и ожидалось. То есть там, на дне озера, она горела, непонятно как и отчего, а тут ни в какую. Покрутил я её так и этак, вроде всё в порядке — но не горит, хоть ты тресни.
Вот сижу и думаю: чего я её из воды-то поволок? Сам, своими руками, чудо погасил. Только воспоминания и остались. То ли было, то ли не было.