Что я могу тебе поведать, малыш? спросил просвещенный монах.
Бубо решил начать издалека.
Как мне контролировать свои чувства и выполнить мое задание?
Убить Джаббу, ты это имеешь в виду?
Бубо непроизвольно открыл рот от удивления. Начал издалека, называется.
Монаший мозг рассмеялся, когда Бубо спросил: «Вы знаете?» Мы живем в логове воров, малыш… голос на секунду затих. Зачем тебе это?
Теперь пришла очередь Бубо рассмеяться.
Ради денег, конечно.
Но что тебе на самом деле нужно, Бубоикуллаар? Мне хотелось бы знать. В отличие от большинства моих собратьев, я не занят такими абстрактными идеями, как истина и просвещение. Я стремлюсь собрать как можно больше информации: мне не удалось бы это, находись я по-прежнему в своем теле — — оно бы умерло меньше чем через столетие. Б таком виде, как сейчас, я могу оставаться в живых тысячелетиями, обучаясь и совершенствуясь духовно, чтобы возвратиться к материальному существованию, когда я того пожелаю.
Бубо мысленно фыркнул.
Но вы всегда были несколько… нетрадиционны, учитель мой.
Что ты имеешь в виду, малыш? рассмеялся в ответ мозг монаха.
Склонность к театральности и вниманию к своей собственной персоне, например. Вы ведь до сих нор произносите целые предложения и облекаете свои слова в законченные мысли, вместо того чтобы общаться посредством одиночных слов и образов, честно ответил Бубо.
Это необходимо, чтобы контактировать с окружающим миром. Не думаю, что нужно учиться в вакууме. Общение с материальными существами броде тебя, служит моему просвещению.
И. все-таки… Последний вопрос, учитель мой, что мне делать?
Со всеми моими знаниями, малыш, понятия не имею…
Когда по дворцу разлетелась весть о «несчастном случае» с Джаббой у Великого провала Кар-кун, Бубо совсем не удивился тому, что монахи неожиданно заполонили дворец. Какая-то часть его рептильих мозгов подозревала, что монахи выступят против нынешних обитателей дворца. Он знал, что будет дальше. Но в отличие от Биба Фортуны, мысленные вопли которого он слышал аж из другой части дворца, Бубо было все равно.
Он был в восторге, узнав, что Рие-Йиес был на борту прогулочной баржи, когда та взорвалась над ямой сарлака. Бубо видел Рие-Йиеса, когда гран взбирался на борт, чтобы присутствовать при казни повстанцев, злой, как ран-кор, бормоча себе под нос, что следует придумать, что делать дальше. Он вспомнил об этом, когда монахи вытаскивали его мозг из черепа, и хрипло рассмеялся.
Что тебя так насмешило, малыш? зазвучал глубокий голос Гвоздецци у Бубо в мозгу.
Он помедлил с ответом, зная, что большинство монахов косо смотрели на концепцию мести, как на бессмысленное действие, особенно когда разумное существо имело в своем распоряжении вечность, чтобы обдумывать секреты вселенной. Он надеялся, что его учитель оценит шутку.
Я съел детонатор, учитель. Самую существенную часть плана Рие-Йиеса.
Молчание. Потом недоверчиво: Ты сделал что?
Бубо рассказал о последних часах Рие-Йиеса во дворце.
— Глупый двуглазый червяк! — — снова вопил Рие-Йиес.
Бубо сидел в очередной вентиляционной шахте. Перед Бубо лежал детонатор, недостающая часть бомбы. Бубо положил его так, чтобы пьяный Рие-Йиес не мог дотянуться.
— Я скормлю тебя ранкору!
Ну давай, попробуй потягаться со мной, ты, вонючий идиот.
Бубо выманил грана из его комнаты, перетаскивая кусок электроники так, чтобы тот не мог его достать. Часок поиграв с пьяным в стельку Рие-Йиесом, он спрятался в шахте.
Гран схватил длинную поварешку, пытаясь достать утраченную деталь. Язык Бубо слизнул детонатор с пола. Медленно, лениво Бубо втянул добычу в рот и со смаком проглотил ее.
Наверху, в тронном зале, Джабба и его свита на мгновение прекратили свое шумное веселье, когда дворец наполнил мученический вой. Потом смех и музыка возобновились.
Когда его мозг помещали в банку с питательным раствором, Бубо мысленно улыбнулся, услышав раскатистый хохот своего учителя-монаха.
Да, вечность, разделенная с этим умнейшим существом, будет прекрасной.