Штаммы вируса COVID, однако, маркируются греческими буквами, иногда это приводит к смешным ситуациям. Помню, как по израильскому телевидению сообщили об опасном штамме из Бразилии "ламбада" вместо лямбда. Потом говорили о новом штамме из южной Африки "ню". Видимо, эта буква у многих ассоциируется с порнографией, поэтому ее срочно заменили на "омикрон", пропустив стоящую перед ней кси, поскольку она напоминает фамилию китайского лидера Xi Jinping (Си Цзиньпин). Но вместо "омикрон" некоторые гуманитарии произносят другое греческое слово "оксиморон".
Остались пи, ро, сигма, тау, ипсилон, фи, хи, пси и омега. После этого, ясное дело, COVID закончится.
Газовая история
Рассказал мужик из соседнего каравана, бывший могилевчанин.
Дело было в Могилеве еще до перестройки. Мимо частного дома провели нитку газопровода в район новостроек. Владелец дома всеми правдами и неправдами добивался, чтобы ему от этой нитки провели газ, но отовсюду получал отказы. Наконец два мужика согласились нелегально сделать эту работу: "Сделаем врезку под землей, никто и знать не будет". Пригнали эскаватор, привезли трубы. Работали ночью в субботу и восктресенье. Через два дня в доме появился газ. Счастливый хозяин заплатил крупную сумму, еще и бутылку поставил.
Прошел месяц. Газ перестал поступать. Найти мастеров, которые его подключали не удалось. Нашли другого. Когда раскопали место врезки, увидели рядом с трубой газопровода закопанный в землю газовый баллон. На месяц его хватило.
Про арбуз
В 1992 году, после года жизни в Израиле, мы купили машину. При этом наше благосостояние можно было охарактеризовать одним словом - жопа. Мы жили в караване (вагончике) в мошаве (с/х поселке) с библейским названием Маген Шауль (Щит Саула) недалеко от зеленой черты в 15 км от Афулы и 3 км от Дженина. Мне повезло, я работал инженером-программистом в крохотной компании. однако с зарплатой, как у землекопа, жена (учитель математики) эпизодически работала то на сортировке апельсинов, то в теплице на розах. Детям было тогда 14, 13 и 3. В предыдущей жизни мы были не приучены экономить и копить деньги.
Но машину купили, потому что уж очень жалко было потерять льготу. В Израиле тогда таможенный налог на автомобиль был больше 100%, а новым репатриантам, имеющим водительские права, продавали новую машину с большой скидкой налога, что оскорбляло коренных израильтян в самых лучших чувствах. К слову, когда мой хозяин узнал, что нам продают машины на таких условиях, он мне тут же предложил купить БМВ, чтобы на ней ездить ему, а мне он отдаст свою Пежо. Но по правилам льготную машину мог водить только ее владелец и члены его семьи. Были и другие ограничения, например, если ты ее продашь раньше, чем через три года, излишек денег придется вернуть в казну. У меня в Союзе машины не было, но были права, полученные еще в 1961 году, в студенческие времена. Когда я предъявил их в израильской автоинспекции, там жутко удивились - такого документа они еще не видели. Но я спросил у них: вы же не думаете, что они поддельные или купленные? Этого они не думали и выдали мне израильские права. По мере увеличения количества репатриантов условия предоставления льгот и выплаты пособий неуклонно ухудшались. И вот в начале 1992 года председатель финансовой комиссии кнессета рав Меир Поруш сообщил о новых правилах: право на льготное приобретение автомобиля действует только в течение первого года пребывания в стране.
Я взял долгосрочную ссуду и еще одолжил денег у соседа. Конечно, выгоднее всего было бы купить дорогую машину и сэкономить много денег. Так некоторые и поступили. Я же выбрал самую дешевую - Шкоду Favorite. Ее полная цена была 28 тысяч шекелей, а по льготе - 16,5 (тогда $1 = 2.5 шекеля). Кстати, ВАЗ-2109 стоил по льготе 19 тысяч - те, кто его купили, потом здорово намучились, Fiat Uno - от 23 и выше, маленькая Subary Justy с 3-цилиндровым двигателем - 24. Забегая вперед, скажу, что покупка машины была правильным решением - вскорости я нашел приличную работу далеко от дома. Однако это вводная часть.
Однажды мы с женой и младшей дочкой поехали вечерком в Афулу за покупками. На обратном пути я почувствовал, что проколол заднее колесо. Я свернул в ближайший двор под фонарь и начал ставить запаску. На моей Шкоде колеса не ставились на шпильки, а крепились призонными болтами, причем болт нужно было вставить, совместив отверстия в трех дисках. В темноте и с непривычки я довольно долго провозился. Я остановился возле подъезда старого четырехэтажного дома, там стояли две скамейки, на них сидели старушки и на русском языке с легким кавказским акцентом вели оживленную беседу.