Мне контроллер вернуться помог. Это я уже, конечно, потом понял -- этот урод сообразил, что я где-то затаился, и так как не мог меня по мыслям засечь, то придумал другой способ. Он крысоволка себе подчинил и пустил как собаку по следу.
Верите, ждал бы его -- все равно так отреагировать бы не смог. Действительно, правду говорят, что подсознание иногда необычные штуки выкидывает. У меня рука сама собой меч выхватила и в темноту метнула. А потом оттуда мертвое тело крысоволка вылетело. Я его в прыжке сбил, еще не видя и не слыша! Но все же он меня зацепил. На автомате, чисто рефлекторно. -- Гоблин провел пальцами здоровой руки по шрамам.
-- Что тут началось! Контроллер засек место, где одна из его кукол сдохла, и направил туда всех, кого смог. Скоро вокруг меня зомби было, как дерьма. Душа, слава Будде, на место уже вернулась к тому времени, хотя мысли все еще не появлялись. Я сам как зомби действовал. Подсветил себе из калаша (заодно и пару трупов уложил), и увидел справа от себя туннель. По нему и пошел. Когда выбрался наружу, магазин уже опустел, а вокруг светило солнце. Я на себя глянул -- весь в дерьме, в ране опарыши копошатся. Из фляги вымылся, как мог, рану и душу спиртом продезинфицировал да червей повытаскивал. Потом проблевался на радостях.
За машиной в город возвращаться было глупо -- наверняка от нее крысы уже кучу металлолома оставили, а если и нет, то засада там меня наверняка ждет. Так пешком и побрел. Через час контроллер меня нагнал. С ним был зомби-десантник, ну а у меня только мой тесак да один патрон в обойме ПМ-а. Для себя оставил. Как приблизились они ко мне, я дуло в рот вставил и жду -- как только контроллер действовать начнет, я себе мозги вышибу, но живым не дамся. Он отступил. А парня оставил мне, сняв с него свою волю. Я уж думал, что он меня отпускает потому, что уважает за силу.
Оказывается, он просто почуял, что тут сейчас Выброс будет. Правда, я это узнал чуть позже. А тут взвалил на себя десантника и потащил его. Успел пройти только десятка два метров, когда шарахнуло. В глаза слепануло, а башку будто циркуляркой разрезало. Когда очнулся, гляжу -- все еще живой. Что за черт, думаю? Как это может быть? Неужели теперь тоже мутантом стану, раз выжил?
-- Помните гайку, про которую я вам говорил?
Мы с Хохмачом закивали головами.
-- Так вот, лежит она в оплавленном контейнере, вся горит от жара и шипит. Контейнер от жары растекся у меня по правому боку и руке, комбинезон расплавил. Жжет не сильно, примерно как бытовой радиатор зимой. Рука у меня чесалась, как будто крапивой пожалился, а на следующий день почернела вся. Видать, гайка на себя всю энергию выброса взяла. Раньше она холодная была, теперь же наоборот, огнем горела.
Отодрал я от руки плавленое железо и пластик, стал десантника искать. Только все зря. Даже пряжки от него не осталось. Так вот я домой и вернулся. Один. Последний патрон, что для себя оставлял, нашел себе другое применение, более полезное.
-- Так чего такой грустный? -- удивился Хохмач. -- Радоваться надо, что живой!
-- Да я-то живой... А вот иногда встречаю мать того десантника... -- Гоблин тяжело вздохнул. -- Ходит старушка, не зная, что с ее единственным сыном случилось, куда пропал. Слезы в глазах. И так мне тяжко и противно на душе становится. Она ведь даже не знает, что он в Зону пошел.
Мы молча закивали головами, заметно погрустнев.
-- Сам ведь пошел... -- попытался найти оправдание Хохмач. Однако он и сам понимал, что это слабое утешение. Повисла тягостная пауза.
-- А золото? -- неожиданно вспомнил я.
-- Да я теперь врагу своему не пожелаю за ним отправиться! -- с укоризной посмотрел на меня Гоблин.
Вдруг с койки поднялся Сержант и направился к нам. В руках у него что-то было. Мы тут же положили руки на оружие. Сержант, который все это время, оказывается, внимательно слушал, подошел к столу, разложил на нем карту Зоны и спросил у Гоблина:
-- Где, говоришь, ты его оставил?
Гоблин посмотрел на Сержанта, нехорошо усмехнулся: