- Аллаалла! Как же я так пойду? Ты разве с ума сошла, кызым! Я так не воспитана, как эти распущенные и бесстыжие старухи, что с голыми жопами тут лежат везде. Вах вах вах! Я приличная пожилая женщина. Надо срочно искать терзи. Терзи сюда резиночку пропустит, вот тут дырочку сделает, резиночку сюда тоже пропустит, потом продернет, потом вот тут дырочку сделает, потом вот так тут зашьет, вот тут я завяжу бантиком... И будет в самый раз. Тогда и на пляж можно. Побреду я терзи искать, а ты иди, кызым... иди на пляж. Отдыхай!
- Аааа! Где ж мы тут в воскресенье вечером терзи найдем? Ну, где? - в голосе моем клокотало сдавленными рыданиями отчаяние.
Потому что моя голубка так грустно и с таким "глубоко упрятанным" горем отсылала меня отдыхать на пляж, что пойти было никак невозможно. А возможно было лишь взять ее под ручку и топать через всю курортную зону в жилые кварталы, чтобы там найти терзи.
Терзи - портной, как вы уже конечно же поняли. Вдруг кто не знает, так я поясню. В Турциях портной - это не то, что у нас тут с вами портной. Вот что такое наш русский портной? Это или тетенька за пятьдесят которая пошивает на нестандартные фигуры юбки и брючки, сидя дома за каким-нибудь веритасом. Слава о ней передается из уст в уста. За работу она берет немного, на что и живет кое-как.
Еще это может быть тоже такая тетенька, или дяденька, промышляющие в унылых оставшихся еще с моего пионерского детства ателье с пыльными витринами. В витринах тех стоят пожилые манекены (не верите что манекены могут стареть - поглядите в витрины ателье) и стыдливо заворачивают свои облупившиеся тела в некрасивую одежду производства этих самых тетенек и дяденек. Есть еще такие портные, которые как бы творцы и модельеры. Они пошивают у себя дома "эксклюзивную" одежду по спижженым откуда-нибудь лекалам, потом выкладывают это все в хэндмейд-ру и пишут "в единственном экземпляре", а также "можем повторить для вас".
Если такие "модельеры" удачливы, а то и на самом деле талантливы, то скоро они обзаводятся своим "домом моделей" и магазином, а то и сетью магазинов. Есть еще гениальные портные, которые делают уникальные вещи даром или за очень большие деньги, просто потому что их прет от самого процесса. Знаём мной был один такой товарищ, шил он сценические костюмы для подтанцовки Киркорова, а может и для самого Филиппа. Врач, между прочим, по образованию. Травматолог.
В Турции же портной - очень функциональная специальность. Повсеместно востребованная. Потому что кто же будет носить джинсы, если они на полпальца длиннее положенного (уж как там турки определяют где и сколько положено - не ведаю). Если джинсы длиннее на полпальца, или вдруг в поясе чуть болтаются, или может быть как-то там не так сидят в районе карманов, то турок сразу направляется к терзи. Благо, терзи есть во всяком районе. И не один, а в количестве. Портняжьи лавчонки располагаются обычно в закрытых пассажах одна возле с другой. Но все здесь давно уже знают, к какому из терзи нужно идти, чтобы те самые джинсы подшить на те самые полпальца, а который из терзи лучше всех подрубает шторки из органзы. Опять же не всякому терзи можно доверить настрочку бахромы на покрывало, что не означает что туда же следует отдавать пижаму, которая на полразмера велика, потому что раньше ее носила твоя старшая сестра.
Понимаете, да? Видите?
Вот полутемный, дымный немного, немного пропахший турецким кофе пассаж - крытый проем между рядом стоящими домами. Лавки жмутся одна к другой, как сиротки. Кофейная лавка, лавка специй, лавка "всё по одной лире", сапожная мастерская, а вот и терзи. Один, два, три... пять... Сколько надо, столько и есть.
Сидят терзи в маленьких своих лавчонках (ну как маленьких, квадратов шесть -десять, а то и все двадцать) за стеклянными витринами ... Сидят, как пчелки в сотах, как гномы ... и строчат что-то на стареньких машинках. А лавчонки все по самый потолок захламлены нитками, обрезками, рулонами шерсти и пачками выкроек. И запах там такой... Мануфактурой пахнет. Конечно же, терзи,в основном, мужчины. Не женское это дело - ремесло портняжье. (Женщине можно разве что пуговицу доверить, или подол подшить).
Сидит портной - строчит. Рядом подмастерье намётывает что-то, обмотавшись тканью как мумия, скрючившись в три погибели. Мальчишка-падаван рыщет по лавчонке в поисках нитки нужного цвета... И тут же чайджи - разносчик чая, бегает от Мехмед-усты (уста - мастер по турецки) к Ахмед-усте, а потом непременно к Мустафа-усте заскочит чтобы принести горячий и горький свежий чай. Не должен у мастера чай переводиться. Не положено. А мастера сидят за машинками, серьезные-пресерьезные, суровые, усатые и шьют. Рукой цапнут бокальчик чайный, отхлебнут, и снова за работу.