***
Не плачь об ушедших
Вот и последние летние дни
канули в Лету.
Тени ушедших с собой не тяни.
как эстафету.
Всех, кто с тобой пересекся в судьбе,
был уважаем,
Ты отпусти, не влеки их к себе,
и не мешай им.
Осень, быть может, скучнее весны,
или же лета
Дабы птенцы были все сочтены,
песня допета.
Взвешен, отмерян, оценен в уме
путь наш и гений,
Чтоб перейти постепенно к зиме
без сожалений.
Если уж отбыл отмерянный срок,
нет ходу обратно.
Слезы тому, кто ушел за порог
вряд ли приятны.
Если звонок, и закончен урок,-
ждёт перемена.
Так улыбнись! За порогом дорог
много, наверно.
***
Обратный путь
Опять сосной дохнули доски,
И вспышкой в памяти — жара,
Лесок, где елки да березки
В песке на берегу Днепра,
Друзей веселое соседство
и пряный запах старых книг
и счастье. То, которым детство
беспечно полнит каждый миг.
И ты, с реальностью не споря,
Вспять обращаешь жизни путь.
И, как река впадает в море,
Впадаешь в детство по чуть-чуть.
***
Уходя уходи
Есть пролог, значит, где-то в конце эпилог.
А бессмертие — вздорные враки.
На стене закопченной рисует мелок
сокровенно хранимые знаки.
Сына, дерево, дом — ты оставишь как след.
Или парочку строк, если сможешь.
Горсть счастливых мгновений отсчитанных лет
заберешь на последнее ложе.
Свет нездешний как блик промелькнёт на косе,
Смерть закроет прочтенную книжку.
Это точно известно: отчалим мы все.
Нам и так было выдано лишку.
Пекло, или в Эдемовом садике пир,
свет ли, бездна из страха и мрака.
"Дальше будет молчанье" придумал Шекспир.
Он был умный. Проверим, однако.
***
Пережившим эпоху перемен
Пусть нам за шестьдесят,
морщины как узоры,
иллюзий нет почти,
лишь лет прошедших груз,
а на плечах висят
грехи, ошибок горы,
потери по пути,
распавшийся Союз,
но горе не беда!
Мы соберемся с духом,
перетряхнем умы,
полезем в Интернет.
Пожить есть шанс всегда!
Парням и молодухам
бодрящимся, как мы,
конца и сносу нет.
Нам устилали путь
лишь тернии, не розы,
среди такого зла,
что не помянешь вслух.
И выжить как-нибудь
и обмануть прогнозы
нам вера помогла
и закаленный дух.
Нас перелом эпох
ломал как свет в бикварце
добавил нам морщин
Взял в предрассудков плен…
Да сохранит нас Бог,
израильские старцы,
и женщин, и мужчин
от новых перемен!
Когда все завершу
Когда все завершу, что положено мне,
всем "Спасибо!" скажу на прощанье,
я открою окно, и в ночной тишине
позову Ту, что ждет нас за гранью.
Я скажу, что готов, и что отдал долги,
жизнь свою опишу Ей детально…
Это так хорошо, что не видно ни зги
Только светится выход хрустально.
Я собьюсь, не сумев досказать ни черта,
жалкий нищий у дома порога,
Ведь слова, объяснения, — всё суета,
потому-то и стоят немного.
И заткнусь, понимая, — порю ерунду,
(Покраснеть бы, да явно не в пору)
И тогда я решительным шагом пройду
по дорожке, невидимой взору.
Распахнется хрустальная дверь впереди,
За порогом — лишь свет водопадом,
А Она только молча махнет: "Ну, иди!"
Я не гордый. Пойду, если надо.
Оттолкнусь от порога ногою босой
И взлечу. Тут ведь главное — верить…
Проводница вослед мне помашет косой
и прикроет хрустальные двери.
***
Я хочу достойно умереть
Так решила простофиль орава,
лицемеров лютых ассорти,
что у человека нету права
самому решать, когда уйти.
Из-за мути ханжеской заразной,
влезши на закона пьедестал,
Смерти путь болезненной и грязной
оставляя тем, кто жить устал.
Умирать, квирит, не смей мгновенно!
Смерть плохая лишь разрешена:
Вешайся, режь горло или вены,
выброситься можешь из окна.
Не в палате, под врача надзором,
ты от нас сбежишь в объятья тьмы.