Встретимся – "Ну, как дела, сосед?"
Вова грубоват, такое время:
Хаму "Извини!" не говорят.
Вот, растет такой мужик, как все мы,
хоть бери в разбивку, хоть подряд.
Учится… волынит, право-слово.
Говорит: со временем затык.
"Благородный муж" сказать про Вову, -
так не повернется и язык.
Он еще соседскую девчушку
часто забирает ночевать.
Хоть у них самих квартирка – двушка.
Но у той маманя – просто ****ь.
Вова, он спортсмен, но пива кружку
выпил с нами раз за Первомай.
Да, вчера у школы спас старушку:
та почти попала под трамвай.
Двадцать первый век. Живем не плохо,
хоть без благородства и во лжи.
Есть мужик. Фандорины – для лохов.
Чао, благородные мужи!
3.26 Моя школа
Были годы давние, советские, мохнатые.
Школа наша славная, пятидесятая.
Детство светлокудрое, локти подраны,
И Эльвира мудрая наша Федоровна.
Пусть не так упитанны, не с манерами
Были мы воспитаны пионерами.
Были флаги красные, речи выспренны
Но глаза-то ясные, вера искренна.
Вера что сквозь годы тьмы на хребте отечества
Коммунизм построим мы – счастье человечества.
Время неизбежное спешит до безобразия
Школа наша прежняя, но уже гимназия.
В интернете хайп и спор до остервенения
И в пороках грязных хор злого обвинения.
Потекли сквозь решето чувства преотвратные
Я, конечно, знаю что нет пути обратного.
Не моей же седине пня ветхозаветного
Доживать до вешних дней, до чего-то светлого.
Даст ли Бог хотя б сынам стать тому ли свидетелем,
Как искин построит нам царство добродетели.
3.27 Песенка о проблемах прогресса
Мир наш создан очень милым:
реки, горы и моря.
Но сначала трудно было,
откровенно говоря:
Слабый и нечистоплотный
("Царь природы"– просто смех)
приспособлен из животных
человек был хуже всех.
Рост не очень, шерсти мало
Нет клыков, когтей, рогов.
И немного выживало
Ведь кругом полно врагов.
И ни спирта еще, ни горчичников.
Хоронились в пещерах от хищников,
и огонь берегли как сокровище.
А снаружи бродили чудовища,
саблезубые, длиннорогие
и боялись их люди убогие.
.
И ждала бы вид кончина
Но из стада чудом (да!)
зародилась вдруг община,
социальная среда.
А в общине больше толку:
хоть с плетенкой в водоём,
хоть с дубиною на волка,
хоть на мамонта с копьём.
Развивается вооружение.
Повышается потребление.
Улучшается настроение
Разрастается население.
.
Увеличилась община
и в еде избыток был.
Осозналась вдруг причина
верить в силу Высших сил.
Это сложная задача:
Чтоб общине впредь везло
призывал шаман удачу,
отгонял подальше зло.
Гуманизм на самом деле:
и в тяжелый даже год
стариков уже не ели.
Старость уважал народ.
Возникало образование
передача опыта-знания,
И пошло труда разделение
и социальное расслоение.
По дорожке, по спирали
люди шли сто тысяч лет.
Колесо изобретали,
лодку, город, арбалет.
Очень усложнились связи
вера, речь, в конце концов.
Развелось вождей как грязи
и немеряно жрецов.
А в народе злоба тлела
с голодухи и тоски
И дворянство все наглело
и беднели бедняки
Усложнялась администрация
Появилась эмансипация
Изощрялась эксплуатация
и народ впадал в ажитацию.
В городах все больше швали
люмпен вьётся мошкарой.
Революции бывали
даже чаще войн порой.
И давил людей до рвоты
новых фабрик тяжкий пресс.
Ружья, газы, пулеметы,-
вот таков и был прогресс.
И во мраке враки-драки
злоба, тупость, кровь, порок.
Журналюги и писаки
раздували костерок.
Подлецов взаимопомощь
(крыс погоня за овцой).
Мир наш стал похож на овощ:
перезревший и с гнильцой.
Казаки заигрались в разбойники
скоро станем мы все покойники.
Ждут нас, видимо, муки адовы.
Может все же одуматься на до бы?!
3.28 Когда истлеют в капонирах самолеты
Когда и субмарины и корветы
навечно станут на прикол в портах,
и проржавеют бомбы и ракеты,
из ДОТов будет слышно пенье птах,
истлеют в капонирах самолеты,
сгниют в казармах крыши и полы,
а пушки, минометы, пулеметы
от старости дырявые стволы…
согнут и будут розами увиты,
и воцаряться Мир, Любовь, Добро,
в контейнерах для газов ядовитых
заплещутся Боржоми и ситро.
Тогда, в массивном кресле полулёжа,
с тоской о неслучившейся любви,
и ласку замши ощущая кожей,
перед экраном лазерным ТиВи,