Выбрать главу

Я сейчас порву вам пасть.

Лот, старик! Канай отсюда,

чтоб в раздачу не попасть!

И ушами тут не хлопай,

лишь семью бери с собой.

Щас я всем найду на …опу

офигенный болт с резьбой!

Хоть летающие блюдца

будут мимо вас лететь -

кто посмеет оглянуться

будет долго сожалеть!"

Лот бежал, отбив поклоны,

даже не надев сапог.

Видно, понял он по тону,

что сердит не в шутку Бог.

И, не зная в каре меру,

из-за этой ерунды

Бог пролил огонь и серу

на окрестные сады.

Без суда и приговора

(получилось так само)

и соседнюю Гоморру

заодно вогнал в дерьмо.

Лотова жена беспечно

оглянулась, и она

бессердечно и навечно

в соли столб обращена.

Подвожу черту рассказу:

в нем мораль -что тот кинжал.

Кто виновен – тот наказан.

Тот, кто праведник – сбежал.

Поделюсь своим сомненьем:

наломал Всевышний дров.

Как по мне – так ослепленье

тоже кара – будь здоров!

Ладно – геями без меры

был Всевышний раздражен

Но зачем огнем и серой

жег он их несчастных жен?

Пусть виновны жены эти:

потакали, мать итти.

Но за что сжигались дети,

те, что младше десяти?

Он решил -амбец народу?

Но губить Природу-мать?!

Лишь моральному уроду

так пристало поступать.

Впрочем, время благосклонно

смыло даже след тоски.

Там теперь в воде соленой

парят кости старички.

Демонстрируя единство,

вот уж много лет подряд

сексуальные меньшинства

дружно ходят на парад.

Все меняется, вестимо.

И, по правде говоря,

если стал Господь терпимей -

то Содом сгорел не зря!

3.29 Сказ о Моисее

РАЗМЫШЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

В битвах ли, в тиши библиотек,

в царских ли хоромах на пирушках

Много ли ты стоишь, человек,

если ты в руках Судьбы – игрушка?

У Судьбы беспечный, вздорный нрав,

И не внемлет ни мольбам ни матам.

От нее не спрячешься, удрав.

Не подкупишь кровью или златом.

Может слыть любимчиком любой:

полной чашей дом, веселье, счастье

но потом, обманутый судьбой,

все, что есть, утратит в одночасье.

А иного вознесет Судьба

из конюшни, или из сортира,

и посадит подлого раба,

чтобы правил с трона целым миром…

Бьемся ли, сдаемся без борьбы.

Счастья ждем – кто годы, кто минуты.

Крутит миром колесо Судьбы

судьбы перемешивая круто.

ПРОЛОГ. ЗА 4 ВЕКА ДО ИСХОДА

СТАРИК-СКАЗИТЕЛЬ:

Из калитки царского дворца

скороходы мчаться в храм Амона,

вызывают главного жреца:

странный сон приснился фараону.

Сын богов как будто нездоров,

на жену и слуг кричит со злостью:

«Семь коров съедают семь коров!

Семь колосьев съели семь колосьев!»

Фараон ложится на кровать,

снова просыпается со стоном…

Нет, не могут сон истолковать

мудрые служители Амона.

И зовут уже других жрецов,

и сидят гадатели уныло.

Видно мало стало мудрецов

на земле живительного Нила.

Шепчут фараону: Есть семит,

Ключник-раб известного вельможи.

На беду был честным и пригожим,

вот в темнице царской и сидит.

Раб с хозяйкой не пошел в кровать

та велела наказать злодея…

И умеет сны он толковать,

как когда-то древние халдеи.

И в темницу послан скороход,

и ведут раба к резному трону,

потому, что в горести народ,

если плохо спится фараону.

Фараон спросил: «Поможешь мне?

Странный сон про семь коров мне снится

жрут худые тучных в этом сне,

то же и с колосьями пшеницы.

Я слыхал, что ваш семитский бог

дарит ваших мудростью в достатке.

Ты молись, чтоб он тебе помог

снов моих быстрей найти разгадку.

Раб – парнишка, нет и двадцати,

(шепоток пошел средь дам: «Прекрасный»),

вежливо сказал царю: «Прости,

все во сне твоем предельно ясно.

Здесь премудрости великой нет.

Сон о том, что царству угрожает:

Ждут Египет семь голодных лет,

за семью годами урожая».

Фараон воскликнул: «Слава Ра!

Ты его подарок благосклонный!

Ты сегодня выйдешь со двора

с золотой печатью фараона!

Ты проник в таинственную суть

данных мне во сне священных знаков.

Как, по-вашему, скажи, тебя зовут?»

Раб сказал: «Иосиф бен Иаков»

РАЗМЫШЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Вот Иосиф, отпрыск пастуха

продан в рабство братьями родными.

Возлягло же бремя их греха

на народ оковами стальными:

Круг Судьбы закончит поворот

И, когда ярмо Египет сбросит,

в рабство обратится весь народ

как рабом когда-то стал Иосиф

Но потом, в борьбе с Судьбой самой