я прорвусь через бури и тьму
и найду хоть в огне, хоть в дыму
По-то-му!
4.14 Летней ночью в поле
Такая ночь лишь раз в году!
На все условности плюет,
со всей вселенною в ладу.
Она звенит. Она поет.
И это райский сад в аду!
Все на виду. Я не уйду!
Такая ночь!
Как будто сразу сто ночей
собрали звезды в небесах
Луна на тысячу свечей
у горизонта на часах.
Чем ей помочь?!
Горит душа! Часы спешат!
Я запах скошенной травы
в себя вбираю, чуть дыша.
Журчит ручей, шуршит ковыль,
поют лягушки в камышах.
Сойти с ума!
По грудь туман.
И он колышется слегка,
а с неба падает звезда.
Легко, как мысли, облака
скользят неведомо куда.
Как никогда тепла вода.
Как кровь точь в точь.
Я знаю, милая, ты ждешь,
ты тоже смотришь в небеса.
Еще чуть-чуть. Ты все поймешь.
Я буду через два часа.
У колеса блестит роса.
Такая ночь!
Любовный гимн трещит цикада
и улетает снова прочь.
А мне, бедняге много ль надо?
Еще одну такую ночь!
4.15 Кое-что о королеве
Шахматные схватки наблюдая,
Стычки пешек, конницы и тур
Мы неоднократно обсуждаем
Ценность и достоинство фигур.
Но, публично то или приватно,
Даже если лезу в словопрю,
Ты, мой друг, заметил, вероятно:
Я про королев не говорю.
Даже лучшие воспоминанья
Выцветают с истеченьем дней.
Есть причина моему молчанью
Я тебе поведаю о ней:
Очень быстро transit gloria mundi*
Но могу похвастаться, изволь:
Слышал ты – Республика Бурунди?
В 67-м там был король.
Он женился на бельгийке Еве**.
отстранен сынишкой от руля.
Но остался титул «Королева»
вдовам после смерти короля.
Еве было только двадцать восемь.
Оставался скромный капитал.
Что ее по дальним странам носит
я на тот момент еще не знал.
Даму привели "на Украiну"
(В это даже верится с трудом)
планы как отстроить из руины
чьих-то предков разоренный дом.
И,– оказывала помощь детям,
В общем, – появлялась там и тут,
И занес ее какой-то ветер
В наш, забытый Богом, институт.
Все произошло быстрее вздоха:
Я случайно в деканат зашел,
А французский знал тогда неплохо, -
По масштабам наших средних школ.
И сказал декан: «Ага, голубчик!
«Хвост» прощу, об этом не тужи,
Но про институт как можно лучше,
Скромно, но достойно расскажи!»
Случай вправду странный приключился:
Неизвестно, чья была вина –
Переводчик чем-то отравился,
и мадам приехала одна.
Мы язык нашли с ней общий скоро,
И потом катались мы вдвоем,
Не считая ейного шофера
(Негра, метр на два было в ём!)
Побродили в парке у Госпрома,
Пронеслись, как ветер, по Сумской,
И в шашлычной, что на ипподроме,
Ощутили благость и покой.
Красное вино, шашлык «по-карски»,
Голова склоняется к плечу…
Я веду себя не по-гусарски:
То есть – дама платит, – я молчу.
Тут, конечно, Ева настояла
(Я себя за то корил тайком) –
Всей моей наличности хватало
Угостить подругу пирожком.
Вижу я воочию, короче,
Что клиент уже почти готов:
Голос низкий, явно дело к ночи.
И глаза горят, как у котов.
Голова – сплошной кочан капусты:
Упускать такую даму – жаль.
Только в Интурист меня не пустят.
Строго берегли тогда мораль.
Тихо перед дамой извинился,
Думал, что помогут мне друзья.
Телефон как печка раскалился
Но лишь одного-то и добился:
Мелочь всю растратил, до копья.
Даже, гонор придав свой разом,
Позвонил изгою из родни.
Но и там ответили отказом:
"Предки дома, так что извини"
Парк у ипподрома. Романтичней
Места днем с огнем не отыскать.
Мы бродили там, и я бы лично
Запретил туда людей пускать.
Потому что тихо и со стоном
В нежно-яростном сплетеньи тел
Целовались парочки влюбленных,
Как и я, конечно же, хотел.
По аллеям – темным, освещенным,
Вел ее сквозь парковый простор.
Шел за ручку, школьником влюбленным.
Сзади, словно танк –ее шофер
Лыбилось полночное светило,
Май раскрыл волшебных звезд шатер…
Я хромал, мне кое-что давило
(Еве я сказал – мозоль натер).
Но ничто не вечно в этом мире:
Перевернут был и этот лист.
Было на часах как раз четыре,
Мы дошли до входа в Интурист.
Искра между нами вдруг пропала,
как ты этот факт не именуй.
И она меня поцеловала:
Сестринский прощальный поцелуй.
Мне, конечно, было не до смеха,
Но о чем еще тут говорить:
Утром ей куда-то нужно ехать,