Делился Рафаил со своими слушателями и наблюдениями, которые он вёл над самим собой. Однажды Рафаил признался:
– Находясь в удалённых от мира Жигулях, я чувствую себя ближе к природе. И ближе к людям, чем прежде, когда я жил рядом с ними, в тесноте городов.
Совет наставника
Юный отшельник, которого в Общине отшельников любили все и звали кто Ванечкой, кто Ванюшей, впервые участвовал в Соборной службе.
Окружённый со всех сторон людьми, освещавшими сырую волжскую ночь не только восковыми свечами, но и своими нимбами, Ванюша заглянул в своё сердце как в ларец, хранивший самое дорогое. И увидел в нём рыбу, плывущую кверху брюхом по реке…
– Находясь рядом с этими людьми, я чувствую всё своё ничтожество, – признался Ванюша своему наставнику, стоявшему рядом с ним.
– Лучше почувствуй себя принятым в их круг, – посоветовал тот. – Ведь рано или поздно ты тоже станешь просветлённым!
Пещерное время
Отшельник Терентий молился в своей пещере и ночью, и днём. Судьба несла его к просветлению, как Волга несёт свои воды в Каспийское море. И когда люди, молившиеся рядом, спрашивали его: «Дневное или ночное сейчас время?», Терентий отвечал:
– Пещерное.
Когда же Терентия принуждали ответить, глядя на него, как на бездушное орудие, он отвечал:
– Время – это пустая бочка!
Именно Терентий сподобился к концу своей жизни священного дара видеть в темноте. И когда ему задавали такие, например, вопросы: «спит ли Бог?» или «в какое время лучше молиться?», Терентий закрывал глаза. Куда-то улетал, откуда-то возвращался и, полный прозрения, отвечал:
– Нет ни дня, ни ночи в недремлющем оке Небесного Отца!
Выбор наставника
Отшельник Середа, умевший пройти мимо вражеского войска незамеченным и подоить корову, не желавшую давать молока, ласковой рукою, советовал молодым:
– Выбирайте себе в наставники человека, который ушёл от вас далеко, но догнать которого вы всё-таки сможете.
Иногда Середа использовал слово, как использует краску богомаз. И говорил, увлечённый красотою:
– Не уставайте видеть своего наставника в образе паромщика, переправляющего вас через бурный поток!
«Воздушный» старец
Старца Никанора, имевшего похожую на тополиный пух бородку, нередко качало из стороны в сторону, когда дул ветер в Жигулях.
Вес Никанора, как это выяснилось позже, уменьшался во время молитвы. И если старец молился весь день, а вечером собирался навестить своего соседа, он вынужден был привязывать к своим ногам камни, чтобы не улететь.
Пришли как-то раз к Никанору молодые отшельники. Желая проповедовать Слово Божье среди мирян, они собирали святоотеческую литературу.
Вручая молодым книги, Никанор был счастлив, как никогда. Голубел взглядом, пританцовывал, издавал песенный звук. И чувствуя, что его тянет вверх птичья неведомая сила, пожелал молодым:
«Пусть ветер дует вам в спину, помогая в пути!»
В глубинах сознания
В пещере отшельника Маврония пахло сыростью. Со стен капала вода, мелькая серебряными нитями и находя пристанище в тазах, чашках и кувшинах. Иногда появлялась рыба – язь или краснопёрка – и, совершив в воздухе кувырок, словно за ней гналась щука, исчезала. При этом соседние пещеры оставались сухими, пригодными для проживания в умеренном климате Жигулей.
Необходимо было менять пещеру, и как можно скорее. Но Мавроний проникся глубокой жалостью к тем, кто в ней поселится. Да и уверенности не было никакой, что новая пещера, приняв Маврония, не станет вести себя, как старая.
Наблюдая за собой, Мавроний обнаружил в глубинах своего сознания мечту стать матросом, владевшую им в юные годы. Сама по себе мечта, связанная с морем, была хороша. Но почему она не осталась в прошлом? Почему самым загадочным образом проникла в его сегодняшний день?
Диагноз явлению был поставлен. Оставалось только прибегнуть к молитве, способной избавить человека от многих бед. Мавроний так и поступил, заложив невысокий вход камнями. И вскоре его пещера, освещённая сальной свечой, стала сухой, словно бы в ней переночевало солнце!
А рыбы, прыгающие то и дело из воды, уплыли из жизни Маврония в Великое Астральное море. На нерест или для распространения своего вида в других водоёмах человеческой души.