Зинаида Петровна вернулась от соседки.
— Ну, как у вас дела?
— Не переживай, мама, — ответил Мишка. — Всё в порядке. Ничего страшного. Папа купит новый чайник.
Мама с опаской заглянула на кухню. В это фразе, произнесённой сыном, таилась какая-то интрига. И ещё это «ничего страшного». Страшно было заранее.
Картина почему-то была предсказуемой. Зинаида сурово надула ноздри и, ничего не сказав, ушла с кухни. Вернулась она через пару минут, бросила Семёну старые треники:
— Надевай штаны, и идите во двор мастерить. Если тут в таком же духе продолжиться, то нам самим придётся в скворечник переезжать. И Мишку с собой возьмите, а то нажрётесь там.
Семён собрал инструменты в дипломат и, загрузившись досками, в компании Василия и Мишки отправился во двор.
— Ну что ж. В этом только плюс, — заметил Семён.
Во дворе, за столиком для домино, собралась уже порядочная компания. Семён с Василием и Мишкой подошли к столу.
— Собирайте кости. Важное дело есть, — обратился Семён к присутствующим. — А ты, Мишка, иди пока побегай. Папка щас в два счёта соорудит тебе скворечник. Скворцы ещё драться за него будут.
Мужчины прониклись идеей и пообещали, что это будет самый лучший скворечник, который только видели скворцы и, несомненно, займёт самое первое место на конкурсе. Работа закипела. Каждый внёс свой вклад в строительство скворечника. Принималось всё, от гвоздей, до поллитровок. До позднего вечера стоял дым коромыслом. Каждый был при деле. Кто пилил, кто сверлил, а кто просто разливал. Уже и мать пришла посмотреть, что, собственно, так долго может строиться, но была выдворена со стройки и, забрав Мишку со двора, ушла домой.
Было совсем уже поздно, когда Семён вернулся домой.
— Ну и где?
— Завтра закончим, — махнул рукой пьяный и уставший Семён Михайлович и, не ужиная, отправился спать…
В эту ночь ему снова приснилась жопа. Вокруг неё летали скворцы и всем своим видом показывали, что они явно недовольны тем, что жилище ещё не готово.
На следующий день работа продолжилась. До самого вечера…
В итоге два дня весь двор бухал и строил чудо-скворечник.
Вечером Семён Михайлович в сопровождении Василия позвонил в дверь своей квартиры. Жена открыла и была немного удивлена. Мужчины вдвоём держали готовый скворечник.
— Что? Слов нет? То-то, — улыбнулся Семён. — Завтра сам с сыном в школу пойду относить. Не могу пропустить минуту славы.
Утром Мишка гордый шёл в школу с отцом. Ещё бы! Такого скворечника точно ни у кого не было и вряд ли когда будет.
На столах в классе стояли скворечники. В основном типовой конструкции, с крышей и окошечком, но все собрались вокруг Мишкиного скворечника, размером с небольшую собачью будку.
Вместо круглого окошка — просторный вход, обрамлённый резными узорами. Василий всё-таки настоял, чтобы скворец мог комфортно заходить, а дядя Коля украсил его искусной резьбой. Вход, помимо всего, имел ещё дверь, которую скворец мог закрыть, прилетев домой или улетев из дома. Над входом красовалась табличка с выжженными буквами «Добро пожаловать. Вытирайте ноги». Это работа Сашки с третьего подъезда. Он хотел на металле чеканкой отбить, но решил, что не управится в срок и просто выжег на дощечке. Крыша была из гофрированного метала, сделанного по индивидуальному проекту, чтобы не протекала. Из крыши торчала труба. Вдруг семья скворцов курящая, и тогда вытяжка просто необходима, настоял Кузьмич, попыхивая папиросой. Васька предложил ещё пристроить маленький телевизор, который хоть и не работал, но при желании можно было бы починить. От этой затеи отказались, потому что сомневались, что скворцы будут тихими семейными вечерами смотреть футбол и кино. На трубу-то согласились исключительно из уважения к Кузьмичу. Сделали на всякий случай громоотвод. Ну, мало ли. Но фишкой была другая вещь. В скворечнике, с наступлением темноты, включался свет. Электрик дядя Митя срезал в подъезде фотоэлемент и наладил в скворечнике свет. Теперь в подъезде свет не включался, а в скворечнике — как положено. В комплект прилагались пятнадцать метров провода с вилкой. Дядя Митя сказал, что, если не хватит, он ещё принесёт.
Дети были в восторге, когда Мишка демонстрировал, как включается свет, а учителя пребывали в тихом шоке. Даже без вопросов, просто так, на всякий случай, Мишкиному скворечнику присвоили первое место и унесли в музей школьных поделок.
Семён Михайлович вечером с чувством исполненного долга лёг спать, и ему опять начал сниться сон про жопу. Только теперь в этом сне в жопе с наступлением темноты включился свет, и семья скворцов, удобно расположившись, курила и смотрела телевизор. Заметив, что за ними кто-то подглядывает, они, на всякий случай, прикрыли дверь. Затем жопа качнулась и куда-то пошла, а Семён Михайлович подумал про себя: «Ну вот, обжились».
А скворечник до сих пор стоит в музее поделок той школы. Только со временем табличку с надписью «Скворечник» поменяли на «Теремок». Даже сейчас его можно там увидеть. Многое поменялось, но скворечник никто не посмел выбросить. Мало ли…
Англичанин на Евро кубке
Донецк.
Врачи-реаниматологи из больницы Калинина рассказали такую байку.
В больницу по скорой поступил пациент — молодой англичанин с диким отравлением. Пылкий юноша всё время пытался уйти в глубокий коматоз, но наши врачи не дали соотечественнику Джона Юза помереть от обжорства в городе, созданном непосредственно Юзом. Вернули парня на четвертьфинал буквально за три шага до света в конце тоннеля. Англичанин пришёл в себя, оглянулся и, не заметив Святого Петра, грязно выругался.
Оказалось, юноша зашёл в супермаркет и — fucking shit!!! — охренел. Такого изобилия спиртного по цене в 5-10 евро он не видел никогда. Также он никогда не видел такого количества красной икры, которая в Королевстве запрещена как еда. А тут — налетай, были бы деньги…
А у него было — 70 фунтов в гривневом эквиваленте. Он и налетел. Купив 5 бутылок «беленькой» и 1 кг красной икры, англичанин устроил себе праздник в честь английского футбола. Причём жрал тоже по-английски: выпивал стакан водки и… запивал его стаканом красной икры. Затем цикл повторялся.
На пятой бутылке и четвёртой банке икры его желудочно-кишечный тракт дал течь. Донецкие медики в образе архангелов Гавриилов вернули бедолагу на грешную землю.
Ненадолго.
Через день «скорая» доставила парня обратно. С теми же признаками и водочно-икорным запахом отовсюду. Теряя сознание, англичанин вежливо поздоровался с уже знакомыми реаниматологами и ушёл в нирвану. Выдрали его оттуда с трудом, он уже успел узреть Будду и его поющих слонов. Вливая в англичанина ведёрную клизму, врачи посоветовали перейти хотя бы на раздельное питание — не мешать килограмм протеинов с литрами спирта.
Англосакс всё понял. Осознал.
И через день снова прибыл в больницу как принц — в карете «скорой помощи» в окружении пажей в белых халатах. По его словам, перед началом новой жизни он решил как следует отметить окончание старой.
Реанимационная бригада ржала во весь голос. Особенно, когда англичанин сказал врачу: «Здравствуй, Саша!» и икнул. На юбилейное, третье за неделю промывание желудка бегали смотреть даже из морга.
Особенно развеселило всех желание очнувшегося англичанина узнать, как перевести в больницу деньги за лечение. Узнав, что у нас бесплатная медицина, англичанин пытался в четвёртый раз впасть в кому.
Отговорили…
Исповедь лейтенанта морской пехоты
Меня зовут Майкл Фогетти, я капитан Корпуса Морской пехоты[1] США в отставке. Недавно я увидел в журнале фотографию русского памятника из Трептов-парка[2] в Берлине и вспомнил один из эпизодов своей службы.
История эта произошла лет тридцать назад в Африке. Мой взвод после выполнения специальной операции получил приказ ждать эвакуации в заданной точке, но в точку эту попасть мы так и не смогли.
1
Корпус морской пехоты США (англ.
2
Тре́птов-парк (нем.