Мальта, которую в военные блоки из-за ее малых размеров никто принимать не хотел и вся армия которой на тот момент из шести пикинеров в старинных шароварах состояла, даже о возрождении рыцарского ордена задумываться начала. Ну чтобы хоть как-нибудь отбиться попытаться. Они даже нового Великого магистра своего Мальтийского ордена назначили, указав тому на то, что непорядок на родном острове творится и супостат из краев северных совсем эллинских потомков изнемог. Указали и к нетрезвым северянам на укорот последних отправили. Магистр мантию с мальтийским крестом на себя напялил, шлем мотоциклетный на всякий случай на голову натянул и пошел к нашим пояснять, что орать на всю Мальту «Издалека долго течет река Волга» в три часа ночи и при этом кидать пустые бутылки из-под виски в бассейн вовсе неприлично. И что нужно бы уже охолонуть малость и укоротить свою радость от встречи с заграничными землями. Укоротить и начать отдыхать, как это делают, к примеру, приличные немецкие бюргеры. То есть нажраться с раннего утра вискаря и весь день дрыхнуть в шезлонге, пуская пузырики носом, не сильно беспокоя окружающих граждан.
Магистр как в воду смотрел – шлем очень пригодился. Но на прозорливости со шлемом везение и чуйка магистра, однако ж, и закончились. Целый ряд роковых ошибок допустил предводитель мальтийского дворянства в своей попытке нашему туристу укорот дать. Ну, во‐первых, говорить на английском языке с теми, кто в этот момент и русским-то не особо владеет, – очень грубая ошибка, а во‐вторых, указывать пьяному русскому мужику на сытого немецкого бюргера, приводя того в пример, и, при этом укоризненно качая головой, бормотать что-то, фонетически на «хенде хох» похожее, это все равно что в запертой клетке голодному африканскому льву тапком по носу лупить, приговаривая при этом: «Ну что, получил? Получил, морда слюнявая?! Вот я тебя ужо!!!» В общем, повторю еще раз, шлем сильно понадобился. Понадобился, потому как турист наш такого подхода к собственному воспитанию не перенес и, малость оскорбившись, ответные воспитательные меры в отношении рыцаря предпринял. В итоге саблю у магистра отобрали, мантию изрядно в размерах подкорректировали и, надавав мальтийскому соколу по шее, вежливо попросили к ним с «этими несуразностями более впредь не являться», пригрозив остров Мальта в состав Красноярского края включить.
Рыцарский магистр, явившись в здание родного магистрата, обозвал всех дураками и, сдав надорванный в семи местах плащ и остатки мотоциклетного шлема, быть должностным лицом на Мальте отказался категорически. Он вообще быть на Мальте отказался. Собрался и аж бегом уехал в первобытно-таежную Канаду, куда русский турист еще не дотянулся. Приуныли было гостеприимные мальтийцы и уже под русским иго ближайшие двести лет проживать собрались, но потом хитрый ход таки придумали, бестии продувные! Стали они всем островом нашему туристу намекать на то, что: «А вот в Турции-то все включено. Ну, прям все-все включено. Вот у нас тут хоть и включено, но поди ж ты не все. А у этих так нет! У них прям все, без исключения». И в конце концов народ наш, узнав про возможность не просто три раза в сутки дерябнуть, а про шанс к неиссякаемому источнику Jack Daniel’s круглосуточно прикладываться, дружной колонной страждущих развернулся в сторону бывшей Византии.
Турция крякнула, но поток нашего брата на себя приняла, временами сильно жалея, что словосочетание all inclusive вообще изобрела. Но тут, друзья мои, не про Турцию речь, хотя у Димитрия и с этой южной страной пара казусов произошла, нет, мы тут про Африку говорить собрались.
Ну так про нее, родимую, и поговорим…
Надо сказать, что в то время, о котором я веду речь, наш народ по обломкам рухнувшего железного занавеса не только в Турцию, на Кипр или Мальту дружно поехал, но и в ту самую Африку жиденьким ручейком просачиваться начал. Кто на животную природу в естественном ареале обитания полюбоваться, кто для реализации детской мечты ананас прямо с дерева сорвать и бананов от пуза натрескаться, а некоторые, у кого с богатством к тому времени уже все хорошо сложилось, на ту самую животную природу с ружьишком поохотиться. Дмитрия же нашего в манящие дали африканской заграницы вовсе не зуд познания неведомого поманил, нет. Он в заграницы совсем по другой причине подался.