Паша унес реликвию куда-то во дворец, а мы вышли в большой внутренний двор, не смотря на адскую жару снаружи, утопающий в яркой и сочной прохладной зелени. Чуть справа, вдалеке, возвышаясь метров на двадцать над углами каменного треугольного здания цвета охры, стремились в небо три сверкающих изумрудом кровельной чешуи шпиля. К нему мы и направились.
Войдя в высокие стрельчатые двери, я осмотрелся. Как и большинство виденных мною здесь зданий, поражавших наружной красотой и изысканностью стиля, внутри оно оказалось практически лишенным предметов интерьера. Лишь пустая чаша из молочного цвета мрамора, около пяти метров в диаметре и полметра глубиной, окруженная кольцами ступенек ведущих в нее, посреди просторного зала, и такого же качества монолитная скамья по внутреннему периметру здания, разорванная у входа. Витражи высоких окон наполнял свет, похожего на наше Солнце светила, оживляя сцены давно прошедших битв.
Так я и стоял, разглядывая их, рядом с невозмутимым королем, пока не подошел ко мне серолицый субъект в традиционном для дактили - служащего одеянии, с вышитыми серебром узорами, какими, - я не разобрал из-за складок. Наверняка, подтверждающими его высокий текущий статус.
Он молча подошел ко мне и протянул руку ладонью вниз.
- Разреши ему прикоснуться к твоей голове, - прошептал Массишшим. - Он не причинит тебе вреда.
Я без малейших опасений кивнул, соглашаясь.
Служитель положил мне ладонь на лоб совершенно тем же движением, что и в свое время Марфута в «Мире», и произнес:
«Вами получена способность «Прозревающий даль» 1 уровень. Позволяет покинуть границы тела и незримо присутствовать в любых уголках пространства. Помните: хотя теперь, для Вашего разума и нет расстояний и преград, - не выходите из себя по пустякам!»
Я натурально обалдел! По всем признакам я находился в реальном мире, совершенно не таком к которому я привык но, все-таки реальном, со всеми его безусловными атрибутами. И только что, кто-то из Высших еще раз дал мне понять всю тщетность любых моих попыток выйти из игры. И не важно, что я там себе напридумывал, насчет реальности и нереальности.
Притомили, честно сказать! Да не собираюсь я выходить! Толку мне скакать из одной игры в другую, наивно полагая, что уж на этот-то раз, я все-таки точно вырвусь!
Ага! Щас! Проходили уже! Везде одинаково! Во всех мирах и реальностях! От себя не вырвешься! А посему, - играю до самого «game over»!
Я поблагодарил серолицего за подарок и направился вслед, молча повернувшему к выходу Массишшиму.
Пройдя по дорожке между живыми изгородями, мы попали на немаленький пятачок, забранный по кругу невысокой стеночкой - оградой из полированного травертина с, казалось бы, разбросанными хаотично по волнистому крупнозернистому серому песку разнокалиберными камнями. Ага, вот и сад!
Молча постояли несколько секунд.
- Красота! - тихо высказал я свое мнение.
- Ты тоже чувствуешь его? - поразился Массишшим. - Мне показалось, ты не любишь и не понимаешь камень!
- Почему же? - возразил я. - Очень люблю. Думать рядом с ним хорошо. Спокойно.
- Я рад, что ошибся! - он чувствительно сжал мой локоть, и показал рукой на переливающуюся лабрадоритом и кварцитом впереди, у продолжения дорожки, арку. - Для начала сходим туда, а затем придем и продолжим разговор здесь.
- Хорошо, - согласился я, указав на то, что японцы называют «сухие горы и воды», - только сядем с северной стороны карэсансуя!
- Непременно, - в свою очередь не стал возражать Массишшим, бросив на меня уважительный взгляд. - Рад еще раз!
Пройдя под изумительной красоты аркой, мы уперлись в начало стены двухметровой высоты из того же кварцита, только желтого. Она извивающейся змеей уходила за поворот вдалеке, скрываясь за зеленью живого коридора.
- Лента Свершений, - указал на нее Массишшим. - На ней наш народ запечатлел всю свою историю.
Стена, покуда хватало взгляда, оказалась покрыта картинками с иероглифическим письмом, подобным египетскому.
- Здесь повествуется о сотворении мира, - сообщил он, подходя к ближнему краю. - Изначальный, в одиночестве. В нигде. Или в везде, - как угодно.
Массишшим сдвинулся на шаг вправо.
- Вот: Изначальный теряет Сосуд Средоточия. Дальше, - он сдвинулся еще на шаг, - Сосуд разбивается, и Безупречная Пустота удаляется в одну сторону, а Истинный Свет, в другую...
Так мы прошли всю легенду дактили о сотворении Вселенной, и добрались до сценки изображающей мускулистого верзилу неопределенной расы, склонившегося над маленьким тщедушным человечком. Не лизардом, заметьте, а именно человеком, держащим осколок чего-то острого в руке. Рядом с ними в отдельной рамке, чтобы не спутать и гарантированно избежать разночтений, была изображена разделенная на пять частей, - две побольше и три поменьше, Сфера Миров. И пунктиром намечен порядок сборки этих частей.