Два старших брата Факундо Махин и Хуан вскоре отважно отправились за океан, и в пятнадцать лет Факундо последовал за ними, полный сил и честолюбия.
Юные Бакарди без труда нашли работу — в этом им помогли каталонские связи.
Старший, Махин, за несколько лет скопил столько денег, что смог открыть большой универсальный магазин, куда взял на работу помощником и своего брата Хуана. Они продавали все, от скобяного товара до писчей бумаги, и, следуя испанской традиции давать магазинам красивые, но бессмысленные названия, окрестили его просто «Эль-Пало-Кордо» («Большая палка»). Когда приехал юный Факундо, братья Бакарди помогли ему найти работу у своих деловых партнеров, а как только смогли себе позволить платить ему, приняли к себе на службу. Самый младший из братьев Бакарди — Хосе — присоединился к ним через несколько лет. В то время каталонцы доминировали на коммерческой сцене Сантьяго и пользовались всеобщим уважением за добросовестность и бережливость. Как писал о своих знакомых каталонских торговцах один американец, посетивший Кубу, «Одни приезжают сюда без гроша, начинают с лавки размером шесть-восемь квадратных футов, живут на хлебе и воде и своим терпением, искусностью и бережливостью добиваются богатства». Братья Бакарди, сыновья неграмотного каменщика, прекрасно подходят под это описание.
К 1843 году Факундо накопил более шести тысяч кубинских золотых песо — эквивалент шести тысяч долларов, — и был готов открыть собственное дело. Его невестой была двадцатилетняя santiaguera Амалия Моро [1], которую воспитывал на своей кофейной плантации дед — ее мать и бабушка умерли от холеры, когда ей было всего три года. Амалия и Факундо поженились в августе, а три месяца спустя Факундо открыл свое дело по торговле бакалеей и продовольственными товарами, взяв в партнеры старого знакомого по Сидхесу.
Его магазин, который в городских документах был зарегистрирован как «Факундо Бакарди и компания», торговал всевозможными товарами — ведрами, игрушками, масляными лампами, фаянсовой посудой, ножами, соленьями, сардинами в банках. С потолка свисали копченые туши, кухонная утварь, лопаты, мотки веревки. За прилавком хранились запасы вяленой рыбы и мешки с мукой, сахаром и кофе. Сантьягским покупателям были нужны и гвозди, и свечи, и дешевый муслин — но иногда и заграничный шоколад, тонкие льняные ткани, изысканный фарфор, а у Факундо было все. Его клиенты принадлежали ко всем слоям общества. Благодаря старым знакомым, еще из Сидхеса, он поставлял каталонское вино оптом в другие магазины, но уделял внимание и крестьянину, который искал себе новую соломенную шляпу или мачете. Следом за крестьянином за покупками приезжали, скажем, две великосветские дамы, — они удобно устраивались в volante, изящно украшенной двуколке, запряженной одной лошадью. На лошади ехал верхом чернокожий раб в красной жилетке и черном котелке, который и правил двуколкой, так что его госпоже не приходилось утруждать себя. Дамы в пышных черных платьях и тонких атласных туфельках ждали в volante, пока Факундо вынесет и покажет им свои товары, — ведь иначе дамы запачкали бы свои туфельки в уличной грязи.
После свадьбы Факундо с Амалией поселились в скромном домике на улице Агуэй, 8, среди пакгаузов, всего в нескольких кварталах от моря. Из окна была видна брусчатая мостовая, по которой катили запряженные лошадьми телеги и таскали тяжелые сундуки носильщики. Улица упиралась в порт — этот район занимали склады, таможенные здания, конторы пароходных компаний и железнодорожная станция. За ним лежали темные воды бухты Сантьяго, испещренные мачтами пришвартованных шхун, а позади виднелись другие суда, неспешно входившие в гавань и выходившие из нее. Вдалеке вздымалась на фоне неба восточная часть Сьерра-Маэстра. Домик Факундо и Амалии, принадлежавший крестной матери Амалии, был одноэтажный, кирпичный и оштукатуренный, с небольшим патио за кухней. Он почти ничем не отличался от соседних домов. Крыша у него была плоская, и Факундо, взобравшись на нее, видел гавань и корабли, бросившие там якорь.
Часто он начинал день с того, что несколько минут глядел на гавань, как привык глядеть мальчиком в Сидхесе.
Именно в этом доме Амалия и родила Эмилио 5 июня 1844 года. Заботиться о мальчике ей приходилось одной, без помощи мужа, поглощенного торговыми делами.
1
Настоящее имя Амалии было Лусия Виктория Моро, однако друзья всю жизнь называли ее Амалией.