У смертного одра империй и культур
Стоят евреи; в траурных повязках.
Напротив — было много каминного огня, много ярких свечей, много хорошего вина. А с повязками и с почётным караулом не получилось ещё и потому, что у нашего камина евреев — раз и обчёлся. Толклись, видимо, в панихидах: конец империи только что самые ленивые не высчитали…
Последнее интервью японским СМИ я дал 24–го января 1991 года, возвратившись из трёхнедельной поездки по дорогим нам уголкам России…
Как ни печально, эту прекрасную страну надо оставлять. Оставлять единственное, на планете доступное, до конца не сведенное ещё средоточие девственной природы, основы счастливого бытия. Но на что менять её? «Угроза» депортации в Израиль вдохновляет, тем более — дороги в мир оттуда не заказаны. США? Всё, казалось бы, за такое решение: состоятельные родичи; связи аж на самом небе; природа, родственная российской; и всё знакомо по длительным путешествиям 1958–1988 годов. Но там мы уже были. Даже жили. И туда нас больше не тянет.
Ностальгических побуждений для смены пусть ссылочной Сибирской тайги на вольный Шварцвальд у нас с Ниной и дочерью нет. Зато у супруги чёткое предвидение момента, когда однажды у её внуков /пусть правнуков/ спросится: кто был вашим дедом? Ей не понаслышке известны ниши немецкой души. Как, впрочем, и закидоны еврейского характера. Да и стоит ли обосновываться в самой цивилизованной стране Европы, если вот уже полтыщи лет из неё бегут аборигены?
Итак, власти решили наказать меня Израилем. Всё сошлось: Иерусалим снится мне вот уже шесть–семь лет. По узким безлюдным улочкам города карабкаюсь в поисках Площади на вершине. Я там уже был прежде. Но не могу снова найти её. И карабкаюсь, карабкаюсь… Из ночи в ночь. И это после полувека одного и того же — тоже из ночи в ночь — кошмара: бегу из подземной тюрьмы, и за мною погоня… Всегда, ночью. Только ночью…
И вдруг финал: «Горящий Куст», осветивший нам Путь в Свет… Мы следуем Знамению. И «выбираем» нашу маленькую страну в ответ на Его позывные. Отныне — я увидел это в ещё одном сне — мы будем жить у Святой Горы. И, по–своему, как умеем, благодарить Его за всё, что Он для нас Сделал. Только так!
… 26 января 1991 года из Токио, факсом, пришел номер «Санкей шимвун» от 25–го января с моим интервью и сообщением «Всей Японии!»: 28 января «Додин–сан с супругой, дочерью и её семьёй депортируется в Израиль!».
Конец истории «Бакинского этапа»?
Как бы не так!…