— Иди и ложись, брат! — сказал Тетка.
— Иди, иди! — повторили остальные.
В эту минуту со стороны церкви донеслись крики. Послушники взломали дверь и вошли внутрь церкви.
— Какого еще черта?.. Что случилось? — наперебой закричали фратеры и повалили к церкви.
Кот, Буян и Лис встретили их на пороге бледные, дрожащие.
— Отцы, церковь ограблена!
— Ограблена церковь!
Фратеры кинулись в церковь, а настоятель остановился, зашатался и как подкошенный рухнул навзничь.
VIII
УЖАС
Фратеры и послушники метались по темной церкви, боясь отступить друг от друга хотя бы на шаг.
— Отворите главный вход! — крикнул наконец Вертихвост.
И только тогда перед ними предстал весь ужас содеянного!
Ни на одном из алтарей не осталось ни единой золотой или серебряной вещи, святые покровы были испачканы и раскиданы, на полу валялись свечи, книги, искусственные цветы…
Такое можно было увидеть только в старину после набега янычар!
С криками ужаса они всей толпой повалили к главному алтарю.
Грабители сорвали с головы святого Франциска золотую корону, с груди — трехрядное драгоценное ожерелье; мало того, не удовлетворившись этим, они проткнули святому глаз, а углем нарисовали усы! Сняли висевшие перед ним большое и три малых кандила; взяли золотой ковчежец, в котором хранилось святое причастие; старинную чашу чистого золота для причастия — дар короля Боснии Степана Томашевича[9], который фратеры когда-то привезли от него; шесть тяжелых серебряных подсвечников, тоже старинных; украли… растащили все, что было ценного!
— Э, э, э… — начал было Тетка.
— Вот, пусть теперь кто-нибудь скажет, что это сделали заречные наши слуги, а не ркачи! — прервал его Вертихвост.
От главного алтаря они двинулись было к ближайшему правому, но в эту минуту вбежал Навозник; широко расставив руки, он завертелся волчком и кинулся к главному выходу с криком:
— Помер! Помер! — Потом схватился за канат и, подпрыгивая на добрый метр от земли, затрезвонил в колокол.
Решив, что повар внезапно сошел с ума, фратеры поспешили к нему, но их внимание привлекли доносившиеся с галереи сквозь малую дверь призывы фра Брне:
— Сюда, сюда, смотрите, что здесь такое!.. Кто это лежит как мертвый?
Укутанный шалью, Кузнечный Мех вышел на галерею и закричал:
— Кто убил фратера? Кто умер?
А несчастный настоятель с посиневшим лицом лежал на спине.
Все растерялись, заговорили разом, забегали.
Навозник все трезвонил да трезвонил и что-то кричал.
Наконец Квашня и Кузнечный Мех поняли, что ограблена и церковь; они вошли, увидели царивший там разгром и переглянулись, не понимая, сон это или явь. Опомнились они только от шума, который подняли слуги у главного входа, кинулись было туда, но им загораживал путь прыгавший Навозник.
— Перестань сейчас же! — крикнул Кузнечный Мех, и, когда повар не послушался, фратер схватил его за ухо, оттащил в сторону и обратился к слугам:
— Куда вы лезете, сумасшедшие?.. Ты иди, а ты стой… нет, ступайте все, все, один туда, а двое сюда…
— За доктором в город, — разъяснил Брне.
— Но что опять случилось? — спросил мельник.
— Как что?! Умер настоятель…
— Настоятель умер!
— Назад! — крикнул прибежавший в эту минуту Вертихвост. — Идите через монастырский двор, кругом! — И, затолкав фратеров и повара в церковь, запер изнутри дверь на засов и поспешил выйти первым во двор.
Когда слуги подошли к церкви с другой стороны, опять поднялись сумятица и крики.
— Значит, умер настоятель?! А кто говорит, что ограбили церковь?! Пойдем посмотрим!
— Стойте! — крикнул Вертихвост и, видя, что их так не остановишь, выхватил у мельника из-за пояса пистолет, взвел курок и наставил на толпу. — Назад, скоты вонючие! Ни шагу дальше и слушать меня… Дайте мне кто-нибудь нож и принесите воды! Не видите, человек умирает! Быстро принесите матрас из его кельи. Нож дайте или бритву!
Вертихвост сунул пистолет за свой веревочный пояс, торопливо разрезал игумену сутану и резанул его ножом по руке в двух местах, потом брызнул в лицо водой и приказал перенести в келью. Затем оставил на часах у церковной двери Кота, а сам двинулся вместе со всеми в монастырскую канцелярию, где быстро написал две записки.
— Вот два письма, одно в суд, другое врачу. Ну-ка, у кого хватит сил переплыть реку, попросить у крестьян хорошую лошадь и во весь дух скакать в город? А ну, ребята, кто возьмется, даю три талера в награду! — сказал временный настоятель.