Дальше я уже шел молча. Офицер привел меня в один из угрюмых бараков. Мы зашли в канцелярию коменданта тюрьмы. Меня приветливо встретил майор в жандармском мундире, пригласил на чашку чая. Я решил не отказываться, так как надеялся что-либо узнать об этом страшном заведении.
Вместо чая на столе появилась рисовая водка - саке.
Но хотя и пришлось сказать гостеприимному жандарму, что мне по состоянию здоровья нельзя пить спиртного, однако для успокоения его я все же выпил одну рюмку. Его же я не удерживал - наоборот, как только он опорожнял свою рюмку, я немедленно наполнял ее. Пьянея, жандарм становился все более словоохотливым. Заливаясь смехом, он рассказывал мне о заключенных, которых ему приходилось «опекать». Слушая его, я чувствовал, что вот-вот сойду с ума… Несколько сот людей, замурованных в этих стенах, оказывается, были обречены на самую ужасную смерть. Они были в полном распоряжении «отряда 731» - им отводилась роль подопытных кроликов! Опыты производились чудовищами с человеческими лицами, носящими человеческие имена - Сиро Исии и Отомура. Все заключенные были красные или китайские партизаны, но среди них было несколько русских и корейцев. Наша жандармерия проводила среди заключенных специальный отбор с целью отсылки их в «отряд 731», как подопытных животных. «Неисправимых коммунистов» и «заклятых врагов империи» обрекали на сверхчеловеческие муки.
Мне тогда пришло в голову, что если бы кто-нибудь из сотрудников отряда дознался, о чем я думаю и над чем работаю в своей лаборатории, то я непременно оказался бы в числе тех, кто был приговорен к мучительной смерти в этой ужасной тюрьме.
Молча слушал я пьяную болтовню жандарма. От него я узнал, кого и для какой цели я буду лечить.
До того дня я не знал, что такое полигон Аньда. Это мне объяснил тогда начальник тюрьмы. Теперь, после хабаровского процесса, все знают, что полигон Аньда был местом боевых бактериологических испытаний, проводимых на живых людях.
За день до моего прихода в тюремную амбулаторию на этом полигоне проводились очередные «учебные занятия». Пятнадцать заключенных, подвергнутых испытанию действия бомбы «системы Исии», были привезены оттуда на самолете и помещены в тюремную больницу. А так как врач, «обслуживавший» отделение зачумленных, выехал куда-то, меня назначили на время его отсутствия лечить больных. Не думайте, что я шучу над вами… Да, заключенных лечили. Даже усиленно. Лечили для того, чтобы через несколько Недель ввести в их организм новую порцию бактерий или снова отправить на полигон Аньда. Так поступали с каждым заключенным до тех пор, пока болезнь не одолевала его окончательно…
Фукуда потер лоб. Повязка сдвинулась с места, причинив ему жгучую боль, но он не заметил ее. Мысли его снова были там - в «отряде 731». Он словно наяву видел угрюмую палату тюремной больницы и пять коек, стоявших вдоль стены. Лежавшие на них люди, изнуренные болезнью, походили на трупы.
- От начальника тюрьмы я направился к главному врачу, - продолжал свой рассказ Фукуда. - Это был неразговорчивый человек, который коротко сказал, что я должен заняться пятнадцатью чумными больными. Да, он допускает возможность, что больные не справятся с последними испытаниями. Бактерии, введенные вчера в их организмы, открыты полковником Отомурой. Они необычайно сильны, и побороть их больные вряд ли в силах. Говоря это, главный врач довольно усмехнулся.
…Я вошел в палату. Склоняясь над койками больных, я видел изможденные лица, на которые нечеловеческие муки наложили неизгладимую печать. Все они были в бессознательном состоянии. Я немедленно взял у них кровь па исследование и, не ожидая, пока это сделают в лаборатории, сам произвел все анализы.
Потом я вернулся в палату. Один из больных лежал с открытыми глазами. Лицо его выражало непередаваемую муку. Я сделал ему впрыскивание, чтобы ослабить боль. Никогда, - голос Фукуды задрожал, - никогда я не забуду его взгляда… У него уже не было сил, чтобы выразить свою ненависть к нам хотя бы взглядом. Он просто жаждал смерти. Я помог ему умереть… Я впервые в жизни убил человека. Убил из сострадания.
Когда наступила ночь, санитары ушли. Я ходил между койками. Вдруг я почувствовал, что кто-то следит за мной. Осмотрелся - никого, двери закрыты, в палате нет ни одного постороннего человека. Тут я заметил, что один больной очнулся. Я склонился над ним и услышал прерывистый шепот: «Убийцы!.. Вы убьете нас, но вам не избежать справедливой мести! Мы сильнее вас., мы победим!» Человек этот говорил по-японски, с явным акцентом жителя Нагасаки.