- Благодарю! - ответил Фукуда, чувствуя, что его почему-то вновь охватывает смущение. По у вас, вероятно, на это не хватит времени.
- Если вы меня хорошенько попросите, - улыбаясь, произнесла Танима, - то я найду немножко времени. Ну, а теперь - спать! Через час уже начнет светать.
Город пробуждался. Один за другим гасли фонари. В сером рассвете начали выступать очертания домов. По центральным улицам задребезжали тележки, на которых развозят в богатые дома молоко, хлеб, овощи.
В предместьях, в районах, застроенных маленькими, убогими домишками, куда никто не носит ни молока, ни аппетитно пахнущих, хрустящих булочек, где рис является праздничной пищей, а гнилая сушеная рыба - хлебом насущным, движение нарастало с каждой минутой. Из лачуг выходили люди в потрепанных кимоно и заплатанных рабочих костюмах. Они направлялись в сторону предприятий, на которых за несколько жалких иен работали с утра до поздней ночи. Они шли, тяжело волоча ноги; па их лицах застыло выражение усталости и неутоленного голода.
По одной из улиц шли двое пожилых рабочих.
- И когда только все это кончится? - спросил один из них товарища. - Мой брат уже около четырех месяцев без работы, и продавать больше нечего. Скоро с голоду пухнуть начнет… Позавчера он продал этому мерзавцу Такахаве свою дочку…
- И ты позволил ему это сделать? - с возмущением перебил собеседник. - Стыда у тебя нет!
- А что я могу сделать? - безнадежно махнул рукой первый рабочий. - Сказать ему: «Не смей продавать дочь, лучше сам подохни с голоду!» - так, что ли? Или подыхать всем вместе? Ведь и у моих детей ничего нет, кроме куска гнилой рыбы. Сам знаешь, как я живу…
Разговор этот был прерван неожиданным шумом, донесшимся из-за угла. Где-то, видимо неподалеку, собралось много народа. Оттуда доносились крики и вопли, Послышался звон разбитого стекла. Первый рабочий удивленно спросил:
- Что бы это могло быть?
- Не знаю… Идем-ка посмотрим.
Они побежали за угол. За ними потянулись и другие рабочие.
Возле небольшого дома столпилась группа каких-то молодчиков. Они были одеты в рабочие комбинезоны, но по их физиономиям нетрудно было догадаться, что это настоящие бандиты. Неподалеку стояли два больших грузовика. Налетчики старались выломать входные двери дома. На тротуаре валялись осколки стекла от разбитого окна. Рабочие, стоявшие на тротуаре, увидели, как какой-то мужчина попытался помешать хулиганам, но тотчас же свалился под ноги погромщиков от удара железным прутом.
Из толпы рабочих кто-то бросился на помощь сбитому с ног человеку. За ним последовало еще несколько человек. Тот рабочий, который сердился на товарища за то, что его брат продал свою дочь, быстро сообразил, что происходит, и громко закричал:
- Товарищи! Эти бандиты хотят вломиться в партийный комитет!
Кто-то из толпы ответил:
- Нас это не касается! Пускай коммунисты сами управляются с ними!
- Коммунисты или не коммунисты - это не важно!- крикнул рабочий. - Фашистские молодчики обнаглели до того, что хозяйничают в нашем рабочем районе, как у себя дома… Довольно! Проучим этих полицейских выкормышей!
Толпа угрожающе загудела и бросилась к налетчикам. Через минуту на улице кипело, как в котле; раздались удары, посыпались проклятия и ругательства…
Рабочие заставили бандитов отступить на середину улицы и уже стали теснить их дальше, когда внезапно послышался оглушительный вой сирены. Из-за угла на полном ходу вылетел большой грузовик, до отказа набитый полицейскими. Они соскочили с машины, и секунду спустя в воздухе замелькали резиновые дубинки. Толпа рабочих начала медленно отходить. Налетчики, которые только что выломали дверь райкома, теперь поспешно вскакивали в грузовики. Полицейские отталкивали от них рабочих, прикрывая отступление погромщиков. В толпе раздались крики возмущения:
- Смотрите, смотрите! Полиция держит сторону этих бандитов!..
- Расходитесь немедленно! Немедленно расходитесь! - кричал, размахивая пистолетом, молодой офицерик.
- Эй, птенчик, спрячь свою игрушку, а то отберем!- закричал кто-то из толпы.
- Стоило бы посчитать им ребра! - вторил ему другой голос. - Когда бандиты устроили здесь погром, так полиция пряталась где-то за углом…
- Верно! А как только мы стали управляться с хулиганами, так и полиция явилась и на наших спинах пробует свои дубинки! - раздались возмущенные голоса.
Рабочие снова начали наступать. Полицейские испуганно смотрели на своего начальника, ожидая команды. Грозный вид рабочих не сулил им ничего хорошего. Молодой офицерик, видимо, понял, что положение полицейских становится угрожающим, и подал знак. Полицейские вскочили в машину и, провожаемые свистом и улюлюканьем толпы, исчезли за поворотом.