И юная четвёрка исчезла за поворотом.
Принц со злостью всадил клинок своей шпаги в землю.
Глава 15
Заговорщики
— Гиацинт, я просто в восхищении! — говорил Джордано, когда друзья покинули место дуэли. — Позвольте пожать вашу руку, граф!
— А всё-таки ты рискуешь ещё больше, чем я, — рассудительно заметил Розанчик. — Проще было по-настоящему драться с ним на дуэли. А то теперь я не поручусь за твою безопасность ни во дворце, ни за его пределами. Неро — самый злопамятный принц на свете. Будь осторожен.
Гиацинт усмехнулся:
— Хм, откуда в тебе взялась эта сверхосторожность? Её раньше не наблюдалось.
— Поумнел за сегодняшний день.
— Ого! Это кстати, ведь игра только начинается. Вызов брошен, и дуэль состоится, только совсем не так, как задумал принц. Против сетей интриги и заговора шпага бессильна. Здесь нужны острые кинжалы тайной борьбы. Короче, отведите Шиповничек в её комнату, пусть отдохнет и продолжает веселиться на балу. А вас обоих жду у себя. Есть дело. Розанчик, покажешь дорогу Джордано.
Граф махнул рукой и легко помчался по лестнице на третий этаж, где находились комнаты придворных. Розанчик и Джордано сопровождали Шиповничек.
— Эх, хотел бы я знать, что сейчас затевают Чёрный Тюльпан и Лютеция! — сказал Джордано.
— Ничего хорошего, не сомневайся, — мрачно ответил Розанчик.
В саду в это время тоже думали о наших друзьях. Мрачный как туча Чёрный Тюльпан сидел в беседке, скрестив руки на груди. И, изображая не то памятник Наполеону, не то мумию фараона Рамзеса (второго или третьего, какая разница), переваривал полученный только что удар.
Лютичная Ветреница вилась вокруг него:
— Ах, дорогой, это так опасно! Эти щенки — любимцы обеих принцесс, они могут повредить нашему плану, Неро!
— Жаль, что этот розовый птенчик сорвался с моего крючка, — процедил сквозь зубы Чёрный Тюльпан.
— Розанчик? Гораздо важнее, что с крючка сорвалась его сестрица, — заметила Ветреница. — Как она нашла нас, ведь это самый дальний конец сада?
— Наверное, она шла за мной, негодяйка! А может, случайно увидела издалека и подошла посмотреть.
— Дрянь! Следить за людьми, как это безнравственно! — воспылала праведным гневом Лютеция.
— К чёрту её. Что у виконта с нашей "Джульеттой"? Есть успехи?
Лютеция вздохнула:
— Ты же слышал, Неро, что сказал этот проклятый Гиацинт. Брат вполне справедливо опасается за свою жизнь.
— Плевал я на его жизнь! Он говорил с Виолой?
— Да, сегодня, как только ты сказал. Она не ответила ничего определённого, но хоть не прогнала его, и то хорошо.
— Да, хорошо… — размышлял Тюльпан. — Но кроме неё больше никого нет, к тому же она из свиты Скарлет, а мне это на руку. Она должна согласиться!
— Неро, но откуда он знает? — немного помолчав, со страхом спросила Лютеция.
— О чём?
— Гиацинт знал, что у нас здесь не свидание, а деловая встреча. Может, он подозревает что‑то?
— Глупости. Он сказал просто так, чтоб разозлить меня. Откуда он может знать?
— Понятия не имею, но он всегда всё знает, — суеверно вздрогнула Лютеция.
— Дорогая, всё будет в порядке. А этого красавчика, конечно, не мешает убрать при первом удобном случае. Твой братец в состоянии разделаться с ним?
— Вряд ли. После того случая, зимой, у него пропала всякая охота связываться с Гиацинтом. Ты ведь знаешь Нарцисса: он вообще ненадёжен.
Чёрный Тюльпан откинулся на борт беседки и заложил руки за голову.
— Ладно, пусть твой братец пока уговорит Виолу, а там посмотрим. Наша дорогая подруга уже приехала… Слышала, как её встречают?
Лютеция злобно нахмурилась:
— Ещё бы, точно королева едет! Да ещё эта новая награда, можно подумать, что бал вообще устроен в её честь!
— Да… Пассифлора теперь получила орден Кавалерской Звезды. Из рук самого Папы Римского, а? И ведь это всё за свою благородную миссию в Африке. Ох и дорого она нам стоила, её миссия! — принц зло усмехнулся.
— Да, Неро, эта дрянь сорвала нам всю операцию. Погибли лучшие поставщики "зелья". И африканские алмазы уплыли от нас.
— Зато к ней приплыли. В виде алмазной звезды. Кстати, там на самом деле африканские алмазы из Кот‑д`Ивуар — Берега Слоновой Кости.
— Да… Есть ли новости из Америки, от Боливийского филиала? — спросила Лютеция, поправляя локон.