— Повелеваю тебе пробудиться от сна и полностью повиноваться мне. И тело твоё, и сознание подвластны мне и послушно исполняют мои приказы. Открой глаза!
Ветреница открыла глаза, но её расширенные зрачки, отражавшие огонёк свечи, не видели пламени. Сиринга сделала какие-то пассы свечой, но Лютеция смотрела в одну точку и даже безотчётно не следила взглядом за рукой волшебницы.
— Отлично! — констатировала тётка. — Как твоё имя? Ты покорна мне и говоришь всю правду без утайки, — приказала она.
— Лютичная Ветреница Лютеция‑Анемона.
Даже во сне Ветреница цепко держалась за присвоенное имя и лишь частично рассталась с ним.
— Анемона? — удивился Розанчик. — Это же…
— Тихо ты! — сжал его руку Джордано.
— Сколько тебе лет? — спросила Сиринга, пристально глядя на Лютецию, словно удав на кролика.
— Двадцать… пять.
— А уверяла, что двадцать два, — прошептал Мак-Анатоль.
Сиринга обернулась к племяннику.
— Она готова. Что спрашивать?
— Спроси, знает ли она мадемуазель Пассифлору, — сказал Гиацинт.
Тётка повторила его вопрос Лютеции. Та кивнула:
— Пассифлора Страстоцвет… Да, я её знаю! Эта мерзавка училась со мной в монастыре десять лет тому назад. — Лицо Ветреницы исказила злоба: — Она всегда была первой во всём, хотя не стремилась к этому. Мне никогда не удавалось угнаться за ней. Я её ненавижу! Но сегодня она королева в последний раз. Пришло моё время!
Лютеция замолчала, уставившись в одну точку.
— Ты собираешься её убить? — задала вопрос прорицательница.
— Конечно, — бесстрастно отвечала Лютеция. — Она должна умереть именно сейчас, на балу, чтобы план Неро достиг успеха.
Мальчишки во все глаза следили за допросом, их поражала холодная уверенность Ветреницы в своей правоте.
— Где ты возьмёшь яд?
— Я заберу его сегодня в три часа. Стучать два раза громко и два — потише. Улица Флеру, 19, — отчеканила Лютеция.
Гиацинт качнулся от стены:
— Я знаю этот адрес. Флеру, 19 — это салон Красавки Белладонны.
Тётка удовлетворённо кивнула:
— Самая знаменитая отравительница Парижа. Удар рассчитан наверняка. — И обратилась к Лютеции: — Ты сама пойдёшь за ним?
— Да. Яд давно заказан, половина денег заплачена вперёд. Белладонна меня знает.
— Жаль, — вздохнул Джордано.
— Где вторая часть платы? — невозмутимо спросила Сиринга.
— При мне, — ответила Лютеция.
Возможно, она уже видела себя уже в салоне отравительницы. Она достала из кармана, скрытого в складках жёлтого платья, чёрный кожаный кошелёк с золотыми.
— Тысяча франков, как договорились.
Сиринга забрала у неё кошелёк.
— Ого! Две тысячи! — прошептал Розанчик.
— Это не так уж много за первосортный яд. Так, дорогая, а теперь расскажи, как ты собираешься подсыпать яд Пассифлоре? — поинтересовалась Сиринга.
— Чаша Королевы Бала достаточно вместительна, — был ответ. — Главное узнать, в чьих руках она будет…
— А у кого бы ты хотела её видеть? — не выдержал Гиацинт, сам прекрасно зная ответ.
Но Лютеция не слышала его. Сиринга Китайская повторила вопрос:
— Кто понесёт чашу Королеве Бала?
По губам Лютеции скользнула змеиная улыбка:
— Мадемуазель Виола вполне достойна этой чести. Неро и Нарцисс будут счастливы, когда она и её возлюбленный будут навеки погребены в тюрьме или казнены за убийство. Должны же принцессы наказать виновных, чтобы не испортить репутацию двора Алой и Белой Розы.
— Должны, — согласился Гиацинт. — Спасибо, тётя, твоя помощь просто бесценна.
— Что ж, дорогой племянник, как ты думаешь поступить с ней?
Гиацинт отделился от стены и засунул руки в карманы — так ему было удобнее размышлять.
— Ну… ты и Мак-Анатоль подождёте нас, не здесь, конечно… Мак, можно спрятать эту красотку у тебя? Ко мне может нагрянуть Виола, а у Розанчика и Джордано — родственники.
— Конечно, о чём речь! — воскликнул юный мусульманин с арабской пылкостью.
— А я тут при чём? — недовольно проворчала Сирень. — Меня ждут клиенты.
— Тётя, ты должна проконтролировать, чтобы она не проснулась, пока мы не добудем яд. А потом ты разбудишь её, и она будет помнить всё так, как ты ей внушишь. Расскажешь Маку про тибетских монахов, про Китай, йогов и про всё что хочешь, он благодарный слушатель, да?
Мак-Анатоль кивнул.
— Как мы собираемся достать яд, ведь эта ведьма, Красавка Белладонна ждёт именно Лютецию? — осведомился Розанчик, когда друзья вышли.