Гиацинт без церемоний толкнул дверь и направился вверх по лестнице прямо за кулисы. Розанчик робко следовал за ним.
На лестничной клетке их заметил дежурный и пытался преградить им путь:
— Эй, молодые люди, сюда нельзя, идет репетиция, это запрещено для посторонних!.. О, господин граф! Простите…
Бородатый служитель смущенно попятился, узнав посетителя.
— Тсс! — приложил палец к губам Гиацинт и с улыбкой подмигнул дежурному. — Как поживаете, месье Барбарис?
— Благодарю вас. Отменно. А вы давно у нас не появлялись… — В тоне старика слышалось сожаление.
— Дела, — развел руками Гиацинт. — Амариллис у себя?
— Мадемуазель Кливи занята на сцене.
— Мы подождем. Можно пройти?
Вопрос был излишним, так как Гиацинт лишь на секунду остановился перед дверью за кулисы, где они встретили Барбариса, и продолжал идти по театральному коридору. Барбарис семенил рядом.
— Да, да, конечно, прошу вас… Мадемуазель Амариллис будет очень рада. Доложить ей о вашем приходе?
— Разумеется.
Они вышли на сцену и остановились в проходе между кулисами.
— Присядьте, господа, и подождите минуточку.
Театральный служитель указал им на низкие скамеечки, стоящие возле рулона старых декораций и удалился. Розанчик подозрительно покосился на друга.
— Почему это "мадемуазель будет очень рада"? Я что-то не совсем понимаю.
— Она будет рада встретить старых друзей. И тебя — особенно.
Паж удовлетворился этим ответом и погрузился в созерцание сцены. Там стоял трон, ходили актёры, декорации изображали диковинные деревья в цвету, а на заднем плане висел холст с нарисованными холмами и ярким солнечным небом.
Гиацинт не смотрел на сцену. Он разглядывал старые сломанные ширмы и порыжевшие холсты кулис, на которых местами виднелись заплаты. Высоко над их головами находились металлические трубки приспособлений двигавших декорации и чернели площадки для осветителей. Погашенные сейчас прожектора смотрели пустыми глазами. Гиацинт украдкой погладил обратную, холщовую сторону бархатного занавеса.
Розанчик окликнул его:
— Эй, вот она, смотри!
На сцене действительно появилась Амариллис в красном платье (репетиция шла не в костюмах, и друзья без труда узнали её). Амариллис, поклонившись, подала на золотом подносе два яблока мужчине, восседавшему на королевском троне.
— Скажи, судьбу какую ты назначишь этим плодам, Владыка мирозданья? — услышали друзья её голос.
— Им предстоит урок непослушанья явить Вселенной в надлежащий час! — ответил её партнер, простерши царственную длань над румяными боками яблок.
Она поставила свой дар у подножия трона и отошла к дальнему краю сцены. Из-за задника выглянула красная физиономия Барбариса, он прошептал ей что-то на ухо. Амариллис быстро кивнула и исчезла за декорацией.
Через миг она, пробежав за сценой, с сияющей улыбкой появилась перед двумя друзьями.
— Мальчики! Как здорово, что вы пришли!
Она непосредственно кинулась к ним, поцеловала в щёку Розанчика и повисла на шее у Гиацинта.
— Граф, я тебя ненавижу! Вы жуткий злюка, ваше сиятельство, и совсем забыли нас, бедных служителей Талии и Мельпомены!
Он тоже крепко обнял её и держал на весу, не отпуская.
— Нет времени, солнышко. Дел по горло.
— Могу представить, — серьёзно кивнула Амариллис, когда Гиацинт опустил её на пол. — Ты ещё не женился? — лукаво спросила актриса.
— Пока нет, но собираюсь, — сухо улыбнулся он уголками губ.
— Завидую твоей Виолетте, хоть бы познакомил!
— Потом — обязательно. Сейчас мы по делу.
— Догадываюсь. Ты никогда не приходишь просто так, — с легким упреком вздохнула она. — Розанчик, а как у тебя дела, нашел себе подружку?
Паж отрицательно помотал головой, не поднимая глаз на актрису.
— Неужели у тебя на уме одни государственные заботы? Такое служебное рвение тебя погубит! — засмеялась она.
— Не всем же иметь такую "донжуанскую" практику, как граф, — отбил удар Розанчик.
Амариллис нежно потрепала его по щеке, отчего Розанчик снова залился краской. И обернулась к Гиацинту:
— Сеньор Дон Жуан, твой пример подавляет твоих юных друзей: зависть плохая основа для дружбы.
— Есть чему завидовать! — фыркнул Розанчик.
Гиацинт обнял Амариллис за талию:
— А как твои дела? Процветаешь?
— Как никогда! — засмеялась она. — Можете себе вообразить, мои дорогие, старый герцог Флокс покорен моим талантом и, с трудом грохнувшись на колени, просил меня стать госпожой в его фамильном замке.