Растерянная Нинка смотрела в проем распахнутой двери. Она ждала вердикта.
Оставшиеся двое переглянулись, коротко пошептались.
— Можете идти. Мы вам позвоним, — женщина приподняла очки, возможно, желая лучше рассмотреть обладательницу слезных чар.
Нинка простилась и вышла. Вернее выбежала, яростно проталкиваясь сквозь толпу. Она уже жалела, что поддалась на уговоры и приперлась в этот балаган тщеславия и зависти.
Дора доедала второе пирожное, когда в кафе появилась Нинон. Намокшая — как всегда забыла зонт! — потерянная…
— Выпью, замерзла, — чашка с чаем зажата в руках, бледные пальцы не ощущают жара.
— Пей, конечно, я сейчас еще закажу. Как? Как прошло? Что Слонов сказал?
Нинка немного успокоилась, согрелась. Опустила чашку.
— Я спела. Но никто ничего не сказал. А Слонов твой вообще ушел…
— Ушел? — недоверчиво переспросила.
— А что ты пела?
— Да не стала я Ваенгу… Я русскую спела— «Ой, да не вечер»…
— И что?
— Сказали перезвонят.
— Странно… Мы ж вне конкурса шли… Может мне набрать Слонову? Пусть скажут, что там по тебе решили. Берут или что… — Дора наливает из чайника в чашку и заботливо подвигает к Нинке пирожное. — Поешь сладенького, полегчает.
Нарядное пирожное — в розовой мастике, с клубничной шапкой, приторное и вредное — пропадает в считанные секунды. Нинка запивает его чаем, и взгляд ее светлеет.
— Хорошо, что ту хламиду не купили. Хотя денег жалко… Я, пожалуй, попою в «Шахерезаде». Мне Тариэл обещал три за вечер и чаевые, — она скребет пустое блюдце. На ложке остается розоватый след мастики.
— Какая «Шахерезада»! Ты в уме, нет?! — возмущенно и даже зло протестует Дора. В руках ее телефон. — Я звоню Слонову.
— Звони, — безразлично машет головой.
Очередь за окном не становиться меньше. Кажется, что она приросла хвостом еще на сотню метров. Тонким, безнадежным...
Дора тараторит в трубку. Губы резво шевелятся, но Нинка не может разобрать слов. Уши ее прикрыты ладонями, локти на столе, а взгляд через голову — за стекло. В темную очередь.
«Слонов, Слонов! — спустя несколько секунд энергично шепчет Дора, делая ужасные гримасы. — Тебя хочет! Поговори!»
Она берет трубку молча слушает. На лице ни единого знака, чтобы определить настроение. Наконец Нинка бросает краткое «да» и возвращает телефон.
— Что? Что сказал?
– Сказал, что поражен … Что пела я не связками. Душой пела… И вообще меня берут… — шепчет, пугаясь собственных слов, и закрывает лицо руками. Под ладонями непонятно, смеется она или плачет от радости.
— Аааа! — приподнявшись, Дора тянется через стол, отнимает руки. Нинка корчит ей забавную рожицу и обе хохочут. Ах, какая теперь жизнь начнется. Какая жизнь! Нужно срочно покупать платье! То, пепельное…
В магазин отправились немедленно. Стеллажи и полки обшарили с тщательностью опергруппы, выехавшей на место преступления, но, увы, тщетно. Подруги заглянули и в детский, и в мужской отделы. Проверили корзины для белья, обследовали эмалированные ведра, рюкзаки — пусто.
Уставшая, отчаявшаяся отыскать свой концертный наряд Нинон плюхнулась на банкетку возле полок с обовью, стянула с ноги кроссовку и попыталась сунуть отекшую ногу в сплетенную из тонких замшевых ремешков босоножку. Надела другую, потопталась возле напольного зеркала.
— Возьму хоть босоножки. А то на мой сороковой опухший ничего приличного не найти.
Пока стояли в очереди у кассы, Дора осматривалась по сторонам, уже не пытаясь отыскать заветное платье, а просто из любопытства. Взгляд упал на металлическую корзину, туда Нинка бросила его неделю назад. Это невозможно! Но именно так — из емкости, до края наполненной разноцветными пачками, торчал пепельный хвостик ткани. Платье лежало на самом дне, погребенное под грудой носков.
Дора откопала его и с радостью крымского археолога, доставшего из кургана золотую пектораль, вручила подруге. Расплачивалась сама — пусть будет подарком и талисманом. Невероятно счастливая, несла пакет с обновой, вслух фантазируя, как прекрасно будет петься в ее подарке Нинон, и как все повернутся к ней, и зал взревет от восторгов и обожания.
«Сказочница», — был ей ответ.
Самой Нинке затея с шоу не то чтобы не нравилась — удивляла. Как, оказывается, легко, без «волшебной палочки», а всего лишь при помощи телефонного «заклинания», можно оказаться на сцене самого популярного телевизионного проекта, если у тебя заботливая подруга. Ей до сих пор не верилось, что так просто. Совсем скоро страна увидит, страна оценит. И неважно, что платье дешевое и копеечные босоножки куплены на распродаже, главное — Голос.