— Любишь ласку, Анечка? — прошептал Волк ей на ухо, вызывая бегущий холодок по коже спины.
— Волк. — Спасительный оклик Борова отвлек от нее демонов, но не настолько, чтобы они оторвали взгляды от ведьмы. — Слезь с нее и сюда иди.
Косс встрепенулась, осознавая, что она только что весьма серьёзно раздумывала над вопросом демона и планировала озвучить правду. Как она любит? Ласково и нежно? Или пожестче? Или то и другое вместе, как коктейль, взрывающий мозг?
— Да я и не залез, — усмехнулся Волк. — Пока еще. Иду, командир. — И он покинул салон автомобиля.
Косс лишь краем глаза зыркнула на его спину, еще раз убеждаясь в совершенстве форм, которыми он обладал.
— Сними его уже. — Муха указал на плед. — Вспотеешь.
Ведьма уже не чувствовала себя в опасности, раз рядом Вова, и откинула плед.
— А ты послушная, — улыбнулся Муха, смотря на нее с прищуром.
16
Осознание, узнавание манеры общения окатило ее, словно морозным воздухом. Это именно он подтолкнул ее не упокоить вурдалаков, а лишь погрузить их в сон. Тогда это казалось правильным решением, но сейчас, когда демоническая энергия в ней сходила на нет, она осознала всю опрометчивость своего поступка.
— Ты… — хотела было высказать обвинения, но он с нечеловеческой скоростью приблизился и накрыл ее рот ладонью.
— Т-с-с… — Смотрел на ее губы и то, как гулял по ним пальцами. — Они еще понадобятся тебе.
Волк воззрился на Борова с ухмылкой. Командиру поведение демонов не нравилось, но приструнить он их не мог, и Волка это веселило. Впрочем, Волк никогда раньше не проявлял заинтересованности в ведьмах. Как и в любых других женщинах не своего вида. И это внимание к Косс злило Борова. Почему именно она? Почему из всех и Волку, и Мухе приглянулась именно эта женщина? Ответ очевиден — сильнее ведьмы Боров не знал.
— Отпразднуем? — спросил Волк Борова.
Они всегда отмечали окончание подобных вылазок.
— Отпразднуем, — согласился Боров, заметно расслабляясь.
— А ее с собой возьмём? — Волк кивком головы указал на ведьму.
Боров посмотрел на Косс, увидел, как Муха гладит ее по губам, и нахмурился.
— У нее и спрашивай.
Как ни хотел Боров оградить Косс от демонов, все же принять решение вместо нее не мог. Особенно сейчас, наблюдая, каким взглядом она смотрит на Муху.
— Может, поедем уже. — К ним приблизился Глеб. — А то отсвечиваем тут.
— Поехали, — скомандовал Боров, и все стали усаживаться в салон микроавтобуса.
— Ты с нами? — Волк вернулся на свое прежнее место, умостился рядом с Косс.
— Мне бы домой. Пожалуйста, — обратилась она к ведьмаку, и тот согласно кивнул ей в зеркало заднего вида, заводя мотор.
Косс высадили у той самой многоэтажки, возле которой совсем недавно демоны ожидали команды выступать. Волк смекнул, что она состоит в том самом ковене, который почувствовали оба. Она скрылась за дверью подъезда, унося с собой свой сладкий запах. Муха отправил брату мысль о том, что понял, чем она пахнет. Сексом. Она пахнет сексом.
Едва за спиной Косс закрылась дверь, как она с облегчением выдохнула. Заклинания, которыми она укрепила стены и двери подъезда, не позволят пройти без разрешения ни одному сверхсуществу. Даже Высшему демону. В этих стенах она в безопасности. И ведет себя так не потому, что корчит недотрогу. А потому, что знает, какую страшную цену может заплатить за беспечность. Один раз она уже ошиблась и вырвалась с трудом. Что такое рабство, Косс почувствовала на себе и повторять этот опыт была не намерена.
— Не залипайте, — буркнул Глеб.
Оба демона посмотрели на него и промолчали. Ведьмак знал, что ему не ответили не потому, что прислушались или испугались. Любой из них сломает его щелчком пальцев. Нет, они просто не удостоили его ответом, полагая, что спорить бессмысленно, так как они возьмут все, что захотят. Всегда так делают. За это Глеб ненавидел демонов. Особенно Высших. Делают, что хотят и когда хотят. И никто им не указ.
Но Боров был другого мнения. Их командир верил, что мирное сосуществование скрытых рас, как они называли себя в этом мире, послужит общему благу. И это приносило свои плоды. Они жили бок о бок друг с другом, сотрудничали, торговали. Стычек становилось все меньше, и все они сводились в основном к дележке территорий. Вампиры и оборотни, злейшие из врагов, больше не бросались рвать друг другу глотки, потому что кто-то на кого-то не так посмотрел. Если бы было по-другому, человеческая цивилизация пала бы первой. Ведь когда умирает дерево, листья на нем гибнут раньше всего остального. В данном случае люди — листья на дереве, самая молодая и зелёная раса. Так пусть они и дальше себе зеленеют, не подозревая о существовании садовников. Пусть и дальше не знают, в чьей руке секатор и топор.