— Киндаити-сэнсей, посмотрите…
На кончиках пальцев помощника инспектора были пятнышки коричневого цвета, а на подушечке Киндаити увидел следы раздавленного мотылька.
Не было сомнений в том, что обнаружено настоящее место преступления и что Кёго Маки был убит именно здесь. Сев на этот стул, он разложил спички на столе и что-то объяснял сидящему напротив человеку. Тут-то ему и дали выпить цианистый калий. Но кто это сделал?..
Ответ напрашивался сам собой. Матросская трубка и другие мелочи свидетельствовали о том, что Синдзи Цумура вчера был здесь, и он вполне мог успеть вернуться сюда к девяти часам вечера, то есть к тому времени, когда, как предполагалось, наступила смерть Кёго Маки. Но куда после этого мог исчезнуть Синдзи Цумура?
— Татибана-кун, Цумура умеет водить машину? — спросил Киндаити.
— Да, у сэнсея есть «тойота корола».
— Но ее здесь нет.
— Сэнсей постоянно ездит на ней в Токио и обратно. Недавно, когда он возвращался в Токио, он врезался в другую машину. Или в него врезались?
— Это он врезался, — поправил Синохара.
— Вероятно, так и есть. Он часто попадает в аварии из-за своей рассеянности. Но в этот раз, похоже, была крупная авария, машина сейчас в гараже на ремонте. Он не мог пропустить фестиваль современной музыки и приехал на поезде. По этому поводу он постоянно ворчал.
— Значит, он может управлять машиной.
— Да, хотя образцовым водителем его не назовешь. Вы в чем-то подозреваете Цумура-сэнсея? — с беспокойством спросил Татибана. — Недавно Хибия-сан сказал, что вчера вечером был убит Маки-сан. Это имеет какое-либо отношение к Цумура-сэнсею? Как связано это бунгало с убийством Маки-сана?
Сигэки Татибана почти кричал, но никто не спешил с ответом на его вопросы. Наконец помощник инспектора Хибия, тщательно выбирая слова, сказал:
— Может быть, и имеет. Вот только неизвестен мотив: что побудило Цумура убить Кёго Маки?
— Какая ерунда! — в один голос воскликнули Татибана и Синохара.
Татибана что-то хотел сказать, но Синохара перебил его:
— Такой человек, как Цумура, не способен даже муху обидеть или мотылька убить. А уж убить человека! Как может прийти в голову такая ужасная мысль!
Полицейским, увы, было известно немало случаев, когда жестокие убийцы не чаяли души в птичках и собачках…
— Цумура-сэнсей, — с трудом сдерживая себя, начал говорить Татибана, — встретился с Маки-сан после долгого перерыва. Встретиться с человеком и в тот же вечер убить его — разве можно вообразить что-нибудь более неправдоподобное? Цумура-сэнсей не дурак и не сумасшедший.
— У Цумура был цианистый калий?
— Откуда? Такого опасного вещества у Цумура не было и быть не могло! А значит, Маки был отравлен цианистым калием! Если это так, то все выглядит еще более странным. Вчера Цумура встретился с Маки — тот совершенно неожиданно к нему пришел. Но даже если в момент встречи у Цумура сразу возникла мысль убить Маки, то где он мог достать цианистый калий? Вы что же, считаете, что в аптеках Каруидзавы запросто продают яды? Если это так… Если это так…
— Если это так, Татибана-кун, что вы намерены сделать? — с улыбкой спросил инспектор Ямасита.
— Я заявлю в полицию Каруидзавы, нет, в полицию префектуры Нагано. Заявлю о халатном отношении к контролю за ядами. Я скажу, что купил цианистый калий! Я убью каждого, кто называет Цумура-сэнсея убийцей! Обязательно убью!
И Татибана заплакал, спрятав лицо на груди Синохара.
Инспектор Ямасита, сделав строгое лицо, сказал:
— Татибана-кун, успокойся. Хибия-кун, вы должны быть более осторожны в высказываниях. Похоже, что все не так просто…
— А что, если Цумура планировал самоубийство и поэтому приготовил цианистый калий…
— Хибия-сан, вы слишком серьезно воспринимаете его развод с Тиёко Отори. Цумура по характеру оптимист, и его страдания по поводу развода были всего лишь позой. Ему просто нравилось демонстрировать, как он страдает.
— Я согласен с Синохара-сан. Трудно представить, что Цумура-сэнсей задумал самоубийство. Но даже если бы он и принял такое решение и приготовил цианистый калий, то мы точно бы об этом знали. Сэнсей — легкомысленный человек, он бы обязательно об этом кому-нибудь рассказал.
— Одну минутку, Татибана-кун, — вмешался в разговор Киндаити. — Мне это только что пришло в голову, поэтому не воспринимай слишком серьезно. Просто хотелось бы услышать твое мнение.
— О чем?
— По поводу Синкити Тасиро. Тасиро в прошлом году не удалось покончить жизнь самоубийством. Его девушка умерла, а он остался жив. Послезавтра — годовщина этого события, и к этому времени он приехал в Каруидзаву. Нельзя исключить, что он задумал довести до конца это дело.
— Я тоже сразу об этом подумал. Если он собирается это сделать — туда ему и дорога. Однако, Киндаити-сэнсей, вы это с чем-то связываете?
— Тасиро в прошлом году остался жив, потому что ему не хватило яда. Если он собирается довести дело до конца, то не думаешь ли ты, что он приготовил более надежный яд, например, цианистый калий?
Это предположение, судя по всему, потрясло Сигэки Татибана. С испуганным выражением лица он начал было сбивчиво что-то говорить, но Киндаити перебил его:
— Я вовсе не хочу сказать, что Цумура мог воспользоваться приготовленным Тасиро цианистым калием для убийства Маки. А мог ли быть у самого Тасиро мотив убить Маки?
— Это трудно себе даже вообразить. Скорее всего, Тасиро даже не знал Маки. По крайней мере до вчерашнего дня…
— На этом пока остановимся. Как сказал инспектор Ямасита, в этом деле много сложностей. Но ты должен твердо знать следующее. Преступление было совершено здесь, и Цумура, очевидно, имеет к нему какое-то отношение. Далее: Тасиро, кажется, что-то видел из того окна. При этом их обоих в доме нет.
О том, что в бунгало никого нет, доложил детектив Кондо, который тщательно проверил все помещения.
— Поэтому я хочу обратиться к тебе, Татибана-кун, с просьбой. Только ты один знаешь и Цумура, и Тасиро. Мы хотим, чтобы ты сотрудничал с нами и обязательно сообщил в полицейское управление любую информацию о них, какая только до тебя дойдет.
— Киндаити-сэнсей, — сказал, запинаясь, Татибана, — я верю в полную невиновность Цумура-сэнсея, поэтому обещаю: как только мне станет известно о местонахождении кого-либо из этих двоих, я немедленно свяжусь с вами.
— Спасибо. И еще. Татибана-кун, ты не замечаешь, здесь что-нибудь исчезло?
— Да-да, я заметил. На этой полке, на том месте, где сейчас стоит настольный календарь, раньше была фотография композитора Бартока в рамке. Сэнсей — большой почитатель Бартока.
— Какого размера?
— Небольшого. Примерно в журнальную страницу.
— Что-нибудь еще?..
Татибана осмотрел комнату.
— Этот настольный календарь всегда стоял в углу полки.
— Спасибо. Хибия-сан, у вас что-нибудь есть?
Посовещавшись с Кондо, Хибия сказал:
— В таком случае осмотрим все помещения. Не пропало ли там что-нибудь? Синохара-сан, пожалуйста, присоединяйтесь к нам.
За холлом была расположена небольшая комната в японском стиле, совсем маленькая комната для прислуги, кухня, ванная комната и туалет. Следов присутствия Синдзи Цумура нигде не было.
В японской комнате лежали застеленные постельным бельем матрацы, а рядом с подушкой был брошен на пол атташе-кейс. В нем была одежда, в которой Цумура дирижировал: белая рубашка, галстук-бабочка и черный пиджак. Теперь не было никаких сомнений, что Цумура вчера вечером возвращался домой, переоделся, быть может, в одежду в стиле, как это назвал Сигэки Татибана, гангстера, и вновь исчез.
Кухня была довольно тщательно убрана. Коскэ Киндаити обратил внимание: если в холле и японской комнате еще были признаки беспорядка, то по кухне нельзя было сказать, что хозяйство здесь вел одинокий мужчина.
— Киндаити-сэнсей, посмотрите на это.