Теперь оставалось куда-нибудь спрятать маленькую сумочку с ароматами. Я снова порадовалась, что перед отъездом захватила лишь по одной стеклянной трубочке самых важных. После катастрофической ситуации с моим кофром в резиденции «вечных» (мне постоянно приходилось его прятать, потому что он слишком бросался в глаза и поэтому я никогда не могла держать его под рукой) на этот раз я была подготовлена лучше, и с некоторыми усилиями я засунула сумочку под верхний слой платья.
Когда я наконец вышла из-за перегородки, спина у меня была мокрой от пота. Все остальные уже нарядились и ждали меня, но я не удержалась и сначала посмотрела на Элоди.
Тёмно-красный шёлк очень ей шёл. А ещё она нашла себе парик с чёрными локонами; он выглядел необычно, но соответствовал настоящему цвету её волос. Парик и тёмно-красный шёлк подчёркивали безупречность её белой кожи, и Элоди напоминала сказочную фею.
– Итак, двух принцесс мы уже нашли! – Леон засмеялся и похлопал Бенно по плечу.
Я и так чувствовала себя нелепо в этом наряде, а после слов Леона лицо у меня, наверное, стало цвета бального платья Элоди.
Но я вынуждена признать, что переоделись мы не зря. В первый момент я с трудом узнала Матса и Леона, да и Виллема с Дааном тоже. Не изменился только Бенно. И дело не только в его росте – он единственный был без парика. Я подумала, что при определённой порции фантазии можно даже предположить, что мы идём не на карнавал, а просто решили прогуляться по бульвару, щеголяя своими нарядами. Мы выглядели настолько шикарно, насколько шикарно можно было выглядеть двести лет назад. Матс и Леон были в камзолах, светлых панталонах и в туфлях с пряжкой и на низком каблуке. Я ухмыльнулась при виде них, а Матс покачал головой, но тоже улыбнулся.
Бенно, как всегда, был среди нас самым миниатюрным. Леон отыскал ему детский тёмно-синий костюм из блестящей ткани и под него белую рубашку. Мой брат стал похож на корабельного юнгу. Виллем и Даан были теперь в париках с длинными белыми локонами, в тёмных камзолах, панталонах и светлых чулках.
– Отлично! Значит, теперь все готовы. – Виллем кивнул в сторону задней двери.
– Готовы! – ответила я и подхватила Матса под руку. – Вы поведёте меня на бал, мой любезный друг?
– Для меня нет ничего приятнее, мадемуазель Люци, – засмеялся Матс.
В первый раз после возвращения из Англии он не прятал глаза и держался со мной как прежде. Вздохнув с облегчением, я пошла вместе с ним за Виллемом и остальными.
Виллем вывел нас через заднюю дверь на узкую крытую террасу. Было очень прохладно, и уже смеркалось. Солёный ветер дул с канала нам в лицо; холод пробирался сквозь каждый шов моего многослойного наряда. Парик уже сейчас царапал голову. Как я выдержу это несколько часов?!
Я огляделась. Неужели мы действительно очутились в прошлом? Венеция выглядела почти так же, как час назад, словно мы по-прежнему находились в нашем времени. Но кое-что, доказывающее, что всё кардинально изменилось, я заметила. Правда, увидеть это было нельзя – только уловить носом. Это была действительно противная, тухлая смесь запахов. В наше время так не пахло.
Но прежде чем я смогла это обдумать, Виллем показал на наш «трансфер». Возле террасы на канале покачивались гондолы, явно ожидая подобных нам гостей.
Элоди подошла к первому гондольеру, словно выпавшему из времени – он был без парика, но одет точно по старинной моде, – и без колебаний заговорила с ним. При этом она излучала весь свой шарм, но всё равно выглядела пугающе. Я не поняла, что она говорит, потому что это был итальянский, но Даан тут же велел нам идти за ним.
Держа Бенно за руку и стараясь не макнуть в воду канала свою многослойную юбку, я с трудом забралась в гондолу. Когда мы все уселись на красивые подушки, гондольер, работая веслом, повёз нас по воде между высоких домов.
Если бы я не была так напряжена, катание на гондоле показалось бы мне волшебным. Мы скользили по тёмным каналам, и путь по сказочно прекрасному городу освещали только луна и свечи в окнах домов. Но я не могла наслаждаться увиденным – меня терзала тревога: я понимала, что с каждым метром мы всё ближе подплываем к опасности.
«Мы делаем это ради Эллы и Рафаэля. У нас нет выбора», – мысленно уговаривала я себя. Наконец наш гондольер причалил гондолу возле величественного дворца и знаками показал, что мы прибыли на место. Он кратко сказал что-то по-итальянски, и Даан и Элоди кивнули.
– Что он говорит? – тихонько спросила я у Даана.
– Мы должны будем в дверях назвать своё имя, – пояснил он.