ещё тем более конкретно с этим!»
Сделав протянутой гусару рукой, какой-то совершенно немыслимый пируэт, окончившийся на юбке моего бального платья, которое, как, оказалось, срочно необходимо было разгладить, я решила уточнить.
— Прости, любезный, — обратилась я к военному, — а мы разве знакомы? — поинтересовалась я.
— Нет, — четко ответил гусар, — но всю жизнь мечтал познакомиться с такой прекрасной незнакомкой.
— В таком случае, — сказала я, небрежно обмахиваясь веером, — вы вполне в состоянии подождать ещё немного, раз прождали возможности со мной познакомиться всю свою жизнь.
— Зачем? — удивился гусар.
— Что б найти того, кто представит нас друг другу, — наивно хлопая ресницами, ответила я.
Опешивший было воин, быстро нашёлся, предложив: «А может сначала мазурка, а потом представление?»
Оценив степень наглости, как «очень сильная», я ответила: «Предполагаю, что потанцевав с незнакомым мужчиной мазурку, я устрою такое представление для присутствующих здесь господ, что в Вашем, нуждаться уже не буду».
Гусар заметно погрустнел, но решил так просто не сдаваться: «Скажите, королева моего сердца, кто бы мог представить нас друг другу, и я тот час устрою это для Вас».
— Я думаю, Князь не откажет Вам в любезности, — ответила я, — тем более, что я кроме него и графа Калиостро больше ни с кем не знакома.
Кандидатура предложенных мной мужчин
как-то не вдохновила гусар и он, устремив на меня свои небесно-голубые глаза с лёгкой поволокой произнёс: «А может, ну их эти условности?»
Я посмотрела на гусара, и глубоко вздохнув, от чего грудь в декольте платья призывно колыхнулась, произнесла: «А действительно, к чему церемонии?! Давайте оставим условности другим».
Во время моего монолога лицо гусара с каждым словом озарялось всё больше и больше, и чуть не лопнуло на последней фразе, которая прозвучала примерно так: «Я так хотела сказать Вам это с самого первого Вашего слова, но условности не позволяли, а раз мы их отбрасываем, то я говорю Вам, а пойдите как к чёрту, Ваше Благородие!»
Не смотря на гремевшую мгновение назад музыку, в зале опять воцарилась тишина.
«Они, что там, звук вырубают, что ли?!» — подумала я и в ответ получила так же мысленно «Нет. Звук смолкает сам, — сообщил мне Князь, — исключительно от Ваших ответов».
Найдя Князя глазами, я мысленно поинтересовалась: «И, что не так?»
«Ничего, кроме того, что до Вас, так поручика ещё никто не посылал»
«Что вообще никто?» — удивилась я.
«Нет, — ответил мне граф Калиостро то же, кстати, мысленно, — посылать, конечно, хоть и редко, но посылали, но вот так, что б даже до мазурки. Такого ещё не было».
«Скажите граф, если не секрет конечно, — обратилась я к Калиостро, — почему Вы не сопроводили меня к госпоже Смерть?»
«Понимаете, дорогая графиня, — ответил, не задумываясь граф, — к этой госпоже у каждого из нас своя дорога. И не верти тому, кто скажет, что не встречался с этой дамой.
Я как маг, и поверьте мне, не самый слабый, просто не имею право вмешиваться в Вашу жизнь, даже косвенно. Все Ваши действия, графиня, должны быть результатом исключительно Вашего выбора. И никак иначе».
Я посмотрела в глаза графа и почему то ему поверила. В них не было страха, в них была усталость от бесконечной жизни и такая тоска, от человеческой предсказуемости. Продолжили разговор мы уже вслух.
— Я верю Вам граф, — сказала я, — было бы очень странно, если б Вы боялись Смерти.
— Скажите, Неждана, — обратился ко мне граф, придерживая за локоток, — Вы любите гадания?
— Только святочные, — ответила я, — мы дома очень весело проводим Сочельник и Рождество. Так вот, на Сочельник у нас обязательно гадания.
Граф улыбаясь уголками губ, удивлённо приподнял одну бровь.
— Да, граф, — сказала я, заметив эту полуулыбку, — ничто человеческое нам не чуждо. И желание знать, что произойдёт в наступившем году неистребимо, но, — я сделала небольшую паузу, акцентируя внимание на том, о чём пойдёт речь, — в нашей семье все гадания шуточные, и плохих предсказаний просто не существует. Всем, кто примет участие в нашем празднике обязательно будет предсказано какое-нибудь хорошее или очень хорошее событие.
— Но ведь это обман, — уже не скрывая улыбки, сказал граф.
— Это, смотря как на это посмотреть, — ответила я, крутя в руках веер, — кому станет лучше, если человек за ранее узнает, что его ждут проблемы, болезни, нищета или смерть? — спросила я и тут же ответила, — никому. А если человек будет жить надеждой на что-то доброе и хорошее, что обязательно должно произойти в его жизни — это ведь Святочное гадание, то и невзгоды в будущем ему будет легче перенести. Мне так кажется, — завершила я мысль, уточнив у графа, — простите, я не слишком болтлива для бала.