— Такое ощущение, что КПД мухобойки вырос раза в полтора, если не больше!
Язва ушла под марево и… практически исчезла. В смысле, даже для чувства леса:
— Вижу даже не силуэт, а намек на него. Хотя между нами меньше двух метров!
— А где ты создавал плетение чувства? — полюбопытствовала она.
— В Замке… — ответил я, скинул и снова активировал это заклинание, а затем облегченно перевел дух: — Ну вот, теперь совсем другое дело!
— Проверь длину волчьего скока! — посоветовала она. — Только учти, что если длина единичного перемещения вырастет в те же полтора раза, то ты рискуешь куда-нибудь впороться…
Предупреждение оказалось нелишним — первый же прыжок получился заметно длиннее, что напрочь испортило настроение. Почему? Да потому, что одно и то же количество Силы, влитое в это плетение в новом мире и на Земле, перемещало на разные дистанции. А мне, как бойцу ближнего боя, требовалась определенность, вбитая в подсознание!
Пока я заставлял себя смириться с неприятным сюрпризом, Лариса успела поэкспериментировать с аналогом из школы Воздуха и озвучила в разы более приятные выводы:
— Рубиться надо на крыльях ветра: да, носишься значительно быстрее, но пропорционально ускоренный сброс плетения выводит в ожидаемую точку атаки!
Я попробовал, убедился, что все так и есть, воспрянул духом, кинул на себя проворство и аж застонал от восторга, оценив, насколько «замедлился» окружающий мир!
Как и следовало ожидать, Язве захотелось понять, что меня настолько обрадовало, и я приложил ее этим же усилением. Потом испытал бодрячок и похулиганил, отправив в самое тонкое деревце на противоположной опушке «слабенький» воздушный кулак. А когда ствол переломило, как спичку, потер подбородок и озвучил свое решение:
— Уходим на север. Хотя бы километра на три. И калибруем привычные заклинания, иначе рискуем нарваться по полной программе.
Шахова была того же мнения, поэтому я открыл «Око» в мастерскую дела, отпальцевал ему наши выводы, дождался подтверждающего кивка и переключил браслет в режим местного компаса. С требуемым направлением определился за считанные мгновения, влил в плетение крыльев ветра самый минимум Силы и вскоре понял, что перестраховывался не зря: Лариса начала движение одновременно со мной, а с местным коэффициентом, да еще и под синергией, бег превратился в самый настоящий полет. Причем даже не на «сверхмалой высоте», а сквозь довольно густой лес! И если бы не улучшение реакции, даруемое проворством, мы бы точно поломались или убились. А с ним потихоньку привыкали к новым возможностям. Правда, после того, как нашли еще одну подходящую полянку, пришлось подлечить связки на ногах, но целительские заклинания работали так же хорошо, как боевые, так что с этой проблемой справились сами и без особого труда. Потом определились, что именно «перетачиваем» под местные реалии, и сосредоточились на тренировке.
Первые минут сорок адаптация шла ни шатко ни валко. В основном из-за того, что мы сдуру уперлись в Воздух. Но в какой-то момент возле моего виска «возникла» правая рука деда, чувствительно постучала по бестолковке и отпальцевала… хм… совет:
«Может, вспомните формулировку боевой задачи и перестанете тупить?»
Тут мы прозрели, радикально изменили подход к тренировке и от силы через полчаса рванули обратно. Причем не обычным ордером, то есть, друг за другом, а параллельными курсами. И по пути к первой полянке устроили геноцид мелкой живности. Да, меня, природника, такое отношение к зверью здорово коробило, но во главе угла стояло выживание, поэтому я предельно добросовестно работал над точностью и правильностью наполнения боевых заклинаний.
На месте перехода прекратили буйствовать, спрятались под марева и скорректировали направление движения. Где-то через километр «скинули» крылья и перешли на обычный лесной шаг. А после того, как добрались до оврага, подробно описанного дедом, влили максимум Силы в отрицание ветра и отворот, замедлились еще немного и начали затирать следы. Потом напряглись, так как дошли до приметного дерева, наполовину сожженного молнией, но так и не «увидели» ни одного из шести обещанных силуэтов. Но стоило приблизиться к дороге, как в ауре леса появились слишком хорошо знакомые возмущения. Так что запахи крови и пота, которые уловила Язва, и алые пятна, не очень добросовестно присыпанные пылью, уже не удивили — мы, встав на след, перескочили две страшно разбитые колеи от колес вместе с третьей — от копыт какой-то тягловой скотины — обнаружившейся точно посередине между первых двух, и снова влетели в лес. А минут через пять бега на крыльях ветра и обнаружения телеги с отвалившимся колесом все-таки засекли чувством леса силуэты «аборигенов» и ускорились до предела.