В этот момент наша подопечная, успевшая обнять матушку, отключила «Хамелеон» и что-то прошептала ей на ухо, а Дарья Ростиславовна, почему-то оказавшейся точно в такой же накидке, перешла на командно-штабной:
— Рин, марш в ближайшее кресло и жди. А вы ведите меня к лесу — нам надо поговорить без лишних ушей!
Мы с Язвой снова влили Силу в наши марева так, чтобы силуэты были видны метров с трех, и вышли наружу. Спустившись по трапу, подождали Императрицу и быстрым шагом пошли к опушке. А там о чем-то задумавшаяся женщина обошла здоровенную ель, как мне показалось, подсознательно уходя с прямой видимости телохранителей, оставшихся в вертолете, затем бездумно провела ладонью по пушистой лапе и повернулась к нам:
— Времени очень мало. Обходимся без лишней лирики. Вопрос первый, личный: результаты есть?
— Да. Воздух. Сильный. Плюс обезглавливание… — предельно коротко и сухо доложил я.
— Проблемы были?
— Справились.
— Спасибо. Буду должна… — все в том же стиле заявила она и явственно скрипнула зубами: — А теперь новости. Мой муж возложил вину за увеличение диаметра Багряной Зоны на генерал-лейтенанта Кораблева и вас, засечников. Петр Денисович, отдавший «преступный приказ» остановить ДРГ любой ценой, был показательно казнен на Лобной Площади столицы. Та же участь ждала и Пахома Яковлевича Гаранина, но мне удалось устроить ему побег из-под ареста. Повторю то же самое, но другими словами: увеличение диаметра Багряной Зоны почти в два раза унесло более ста семидесяти тысяч жизней россиян и без малого триста десять жизней наших южных соседей. Вы, засечники, назначены главными виновниками, и теперь находитесь вне законаи в России, и в Поднебесной!
Я закусил губу, чтобы удержать рвущуюся наружу матерную тираду, Язва грязно выругалась, причем в полный голос, Дарья Ростиславовна набрала в грудь воздуха, явно собираясь что-то сказать, и в этот момент с оружейных пилонов вертушки сопровождения, висевшей в воздухе метрах в семидесяти от борта государыни, сорвались сразу две управляемые ракеты!!!
Как я успел толкнуть Дарью Ростиславовну к стволу ели прямо сквозь пушистые лапы, не скажу даже под пытками. Помню лишь, что сразу после этого движения оглох и ослеп. Субъективно — на целую вечность. А ближе к концу последней, то есть, за миг до того, как снова обрел возможность видеть и слышать, как-то разом почувствовал весь окружающий мир: «воющие» от боли и жуткого жара деревья, отчаяние Императрицы, дикую ярость Язвы и… ледяную жуть, поднимающуюся из глубины моей собственной души. Потом появилась картинка. Такая же «многомерная»: ель, изуродованная ударной волной, поражающими элементами ракет и обломками уничтоженной машины; остов вертушки, пылающий огромным чадящим костром и разгоняющий ночную тьму; страшно перекошенное лицо матери, потерявшей дочь; машина сопровождения, оказавшаяся вдвое дальше, чем была, поэтому медленно разворачивающаяся носом к поляне, и… губы Шаховой, раз за разом повторяющей одни и те же фразы.
Звуки вернулись вместе с болью в ушах, резью в глазах, жжением от ожога на правой стороне лица, правом плече и руке:
— …волной. Под синергией. По вертушке! Приди в себя: убийцы Рины еще живы, поэтому бьем ударной волной. Под синергией. По вертушке! Приди в се-…
Если бы не слово «убийцы», я бы, наверное, так из ступора и не вышел. Ибо кошмарная смерть Ярины, шокировав сама по себе, вернула из прошлого воспоминания о гибели Свайки и, слившись с этим чувством, утопила меня такой пучине запредельной боли, что не передать словами! Но проснувшаяся жажда мести оказалась сильнее — я зашевелил непослушными губами и не услышал собственного голоса:
— Готов. Смещаемся вправо. Бьем по твоей команде в момент зависания!
Зато услышала Лариса Яковлевна — ушла крыльями ветра к соседней ели, лишившейся не только хвои, но и большей части ветвей, подняла вверх левую руку и замерла. Совсем ненадолго — наша цель опустилась к самым кронам деревьев буквально секунд через десять, чуть-чуть довернулась носом к пожарищу и… не опрокинулась от нашей ударной волны, а взорвалась! Причем намного сильнее, чем первая машина!!!
Чуть позже, анализируя наиболее вероятные причины этого взрыва, я пришел к выводу, что заклинание попало в боевую часть ракет в момент их схода с направляющих и вызвало детонацию боекомплекта. А в тот миг мне было не до раздумий — я летел спиной вперед вглубь леса, подхваченный «настоящей» ударной волной, и ничего не соображал. Потом грохнулся так, что на какое-то время выпал из реальности, и… снова пришел в себя благодаря целительским воздействиям Шаховой. Правда, в этот раз начал соображать чуть быстрее, чем в прошлый. Поэтому кое-как задал вопрос, ответ на который, как ни странно, действительно интересовал: