— Ну, основную идею я вам уже подал. Есть алмаз. Он где-то там, надо его достать. И всего делов. Так что, я свою часть работы выполнил, теперь уж вы сами как-то додумайте оставшиеся детали плана.
Трактирщик, наконец, пришёл и поставил на стол ужин. Тарелки с кашей, жареная курица, овощи, свиные сосиски с чесноком. Не самая изысканна снедь, но друзья набросились на неё, как свора голодных псов. Несколько минут тишину нарушало только дружное чавканье.
— Ладно, это было неплохо, — Генри, тяжело дыша от переедания, откинулся на спинку стула. — Но нам нужно обсудить дела насущные. Что мы делаем?
— Вон, пусть Хрюша думает, — сказал Блонди. — У него башка большая, как у коня. Давай брат, жги.
Хорхе с сожалением оторвался от поедания очередной сосиски.
— Да что тут думать. Нам надо найти эту чёртову телегу, в которой спрятан алмаз.
— Богом клянусь, он размером с голову коровы, — вставил Блонди.
— В прошлый раз ты говорил, что он размером с кулак.
— Может быть. Я кто тебе, королевский географ?
— Геометр.
— Да я так и сказал.
— Нет, не сказал, но неважно. Нужно найти телегу, это раз. Достать оттуда алмаз, это два. Отдать камень Биллу, это три. Вот и всё.
— Вот и всё, — передразнил его Генри. — Всё, нам конец. После этого он нас пришьёт, как ненужных.
Блонди покивал.
— Когда ты прав, брат, тогда ты прав. Грохнет он нас, как пить дать. Но до той поры, предлагаю хотя бы попытаться выкрутиться.
— Что будем делать? Хрюш?
— Да что тут думать? — тот вздохнул и быстро слопал ещё одну куриную ножку. — Телегу забрал Гвардман. Если телега всё ещё цела, значит она где-то в его отряде. Найдём, где сейчас находятся Синие Белки, там и будем искать наш «клад».
— Мне нравится, — сказал Блонди, — план простой и понятный.
— Простой и понятный он только потому, что в нём миллион всяких «но» и «если», — сказал Генри раздражённый легкомыслием приятеля. — Это вообще не план, а пояснение очевидного. Вас двоих бы сделать министрами кабинета очевидности. Буду теперь тебя звать министром очевидности.
— Да что ты злой-то такой, — наконец не выдержал Блонди. — Весь вечер только и делаешь, что бесишься, не пойми почему.
Генри стало неловко и он нехотя ответил.
— До этого все мои проблемы валились только на меня. Я творил чёрт-те что, но и отвечал за это только я. Теперь же, этот сукин сын Билли знает и про моих родителей и про Жозефину...
— В-о-о-т оно что, — Блонди хитро ухмыльнулся, — ну, так я и знал, за девчонку свою переживаешь.
— Переживаю и что с того? — буркнул Генри.
— Да ничего, ничего. Это очень благородно. Ты прямо как рыцарь в сияющих доспехах, из этих дамских баллад. Глупо, конечно, но благородно. Я раздумывал над тем, чтобы просто предложить вам свалить куда подальше, если честно. Это, знаете ли, самый простой путь. Будто Хорхе за своего отца сильно беспокоится, который его в армию продал, как быка на скотобойню. Но раз вы так сильно переживаете за близких...
Он развёл руками.
— Что же, будем вызволять их из беды, в которую мы сами их и втащили. А сейчас идёмте-ка спать. Утро вечера мудренее.
Утро было мрачным и похмельным. Ветер гнал низкие облака, накрапывал дождь. В такую погоду хорошо было бы сидеть возле камина, пить горячий эль и смотреть на огонь, но нужно было выдвигаться. Предусмотрительный Хрюша потратил остатки последнего золотого на новую приличную одежду для троих и мешок с едой. Переодевшись, они покинули трактир, выйдя на дорогу.
— Гвардман говорил, что они бьются за деревня Мухоловово. Туда нам и идти.
— Всегда легче идти, когда у тебя есть какая-то цель.
Философски отметил Блонди и они тронулись в путь.
— Что будет, если мы не найдём этот мифический алмаз? — спросил Хрюша.
— Тогда и мы и все наши близкие — покойники, вот что.
— Это я к тому, — заспешил Хорхе, опечаленный, что подтолкнул друга снова к мрачным мыслям, — что нам не помешал бы план «бэ».
— «Бэ» это от слова «балбесы»? — спросил Блонди.
— Нет, в смысле, что нам нужен какой-то запасной план.
— Тогда почему «бэ»?
— Чтобы никто не догадался, — с серьёзной миной ответил Хрюша.
— Наш первый план не выдерживает никакой критики, запасной точно будет не лучше, — Генри сунул руки поглубже в карманы, пытаясь согреться.
— У меня других идей тоже нет, — Хрюша вздохнул. — Хотя не могу не согласиться, что идея искать этот алмаз довольно наивная. Если не сказать сумасшедшая.
— Раз вы такие неблагодарные и считаете мой план с алмазом такой ерундой, что, между прочим, обидно до слёз, то ладно, — сказал Блонди. — Ничего страшного, я человек щедрый, я дам нам ещё один план.
— Разбежавшись, прыгнем со скалы, держась за руки? Нет человека, нет проблем?
— Я, в отличие от тебя, никогда не страдал пессимистичным взглядом на вещи. План такой. Мы забираем всех ваших близких, родственников, друзей, знакомых, односельчан и вообще всех, до кого может хотя бы теоретически дотянуться Билли Мясник, чтобы им навредить, так, да? Смекаешь? Луизу мы выкрадем под покровом ночи и её тоже берём с собой.
— Куда берём-то?
— Как куда? Прикинь, какая это орава человек? Сколько? Два? Три миллиона? Хрюш?
Тот рассеяно почесал голову.
— Не знаю. Человек пятьсот?
— Тем более. Все мы собираемся в одну кучу и нашим гигантским табором ищем свободную землю. Мир большой, точно что-нибудь найдётся. Или же, если не найдём ничего подходящего... Тогда убьём тех, кто захватил нашу землю, ну, захватил до того, как мы придём. На этом месте организуем своё собственное королевство. Я, разумеется, буду королём, Хрюша министром финансов, а ты главой кабинета ворчунов.
— Знаешь, что я тебе скажу?
— Догадываюсь, но ты всё-таки скажи.
— Мне больше нравилось, когда мы молчали.
Молчать у Блонди вышло от силы минут тридцать, что и так было его личным рекордом.
— Не нравится мне эта дорога, — сказал он, кидая косые взгляды на проезжавших мимо путников.
— Почему это? — встревожился Хрюша.
Блонди наклонился к его уху и нарочито громко шепнул:
— Здесь могут быть плохие люди. Возможно, даже грабители.
Генри не выдержал и засмеялся.
— Мне казалось, грабители это мы.
Блонди махнул рукой.
— Не. Грабители это те, кто кого-то грабят. Мы же просто мальчики для битья, решившие взять чуть-чуть больше, чем положено судьбой. Банда неудачников. Трио «невезучие балбесы». Но на дороге всё равно опасно.
— Почему это, — Хрюша явно обеспокоился такими новостями, начав кидать тревожные взгляды во все стороны.
— Видишь ту знойную женщину?
Он показал пальцем на едущую мимо дородную крестьянку. Её большие груди и второй подбородок игриво потряхивало на каждой кочке, а сама она лузгала семечки и кидала хитрые взгляды в сторону Хрюши.
— Я видел, как она на тебя смотрит и облизывается, — зашептал Блонди. — Подозреваю, она хочет тебя сожрать. Или затащить в кусты и предаться порочным делишкам. Одно из двух. В любом случае — тебя ждёт кошмар, брат. Но если она на нас нападёт, ты уж извини, живым я ей не дамся, придётся тебе отдуваться за нас всех.
Увидев, что Хрюша на неё смотрит, крестьянка подмигнула ему и облизнулась. Парень покраснел, как варёный рак и буркнув что-то неразборчивое заспешил дальше по дороге.
— Я отвык ходить пешком, — ещё через час пути начал ныть Блонди. — Я все ноги натёр. Не для такого благородного господина, вроде меня, эта унылая пешая ходьба.
Генри, который устал так, что хотелось просто прилечь на краю дороги и не идти больше никуда и никогда, решил не показывать виду:
— Ну да, тебя-то в последнее время только на телеге и катали. Правда, два раза из них на смертную казнь везли, но это детали.
— Я слишком долго был богат и уже успел забыть каково это, быть нищим и использовать для передвижения собственные ноги.