Вечером, когда с мамой мы стоим у окна, она мне рассказывает, что они с Элизабетой вместе пришли в Триест. Из Айдовщины. В Триест. Когда были еще почти девочками. Мама говорит, что они с Элизабетой убирались в домах у других людей. Что они стирали, готовили и гладили, как Йосипина. Только не тайком. И потом мама ходила за молоком в этот дом, где мы сейчас, рассказывает она. За молоком для хозяйки, у которой гладила, и однажды ей сказали, чтобы она еще приходила, за молоком, что приедет Франц, что он красивый и что они поженятся. Потом мама говорит, что его я тяну за ухо. Мама рассказывает, что он играет в карты в деревне, в баре. Что он и в Венецию ездит играть. Сейчас уже больше нет, потому что старый, прибавляет мама. Мама говорит, что гондолу с лампочками, которая на грундиге в кухне, привез папа. Франц. Когда-то.
Потом я больше не смотрю на Элизабету. Я не хочу к Элизабете. Не хочу, чтобы мама была уставшей и чтобы Карло вез меня к Элизабете.
Я сижу и крошу хлеб. Поедаю крошки, медленно. Сминаю их губами и потом съедаю, крошки. Смотрю на Сречко. Он говорит. Рассказывает, что Бетховен — величайший композитор. Сейчас он плачет. Его мама Луция в тапочках спрашивает, почему он плачет. Он отвечает, что вспоминает его жизнь, Бетховена, и поэтому плачет. Потом Сречко быстро утирает себе слезы и больше не говорит про Бетховена. Я не знаю, что это за Бетховен. Сречко мне подмигивает. Я вижу его рот, его редкие зубы, тонкие волосы и следы от его слез, потому что у него красные глаза. У меня тоже красные глаза, когда я плачу. Потом, если я на себя посмотрю. Он еще раз мне подмигивает. Говорит мне. В лицо. Я смотрю на него, вижу, в глаза. Сречко рассказывает, что может пропеть все сочинения Бетховена, для оркестра, для фортепиано, симфонии, струнные квартеты. Он говорит, что все знает на память. Что всё в его голове, и если он вдруг теряется и больше не может идти вперед, на какой-нибудь площади, тогда он вспоминает Бетховена, говорит он, и он уже не так боится широкой площади. Я не знаю, что такое квартеты и все остальное. Никто не знает. Я знаю.
Я смотрю на него, на Сречко. Другие смеются над ним. Им нравится, когда он вспоминает про Бетховена, потому что плачет, всегда. Папа ему говорит: Рассказывай, рассказывай, Сречко! А он больше ни слова. Тетя Луция говорит, что он слишком много выпил, поэтому и плачет, а не из-за Бетховена. Я смотрю на ее тапочки с бабочкой. Наклоняюсь под стол и смотрю на ее тапочки. В самом деле они такие же, как мои.
Я встаю, иду в угол, поднимаюсь на цыпочки. Ох, наша Балерина будет танцевать, говорит папа. Сречко выходит через дверь на двор. Я вижу его, как он вышел на двор, через окно в кухне я его вижу. Другие сидят. Карло говорит, что скоро откроют памятник партизанам, тем, которые погибли. Что будет петь хор. Я не знаю, что такое памятник и кто такие партизаны. Я стою на цыпочках. Смотрю в окно. Вижу Сречко и его маму Луцию в тапочках. Она поправляет ему рубашку, он отталкивает ее в сторону, она ему поправляет рубашку, и он отталкивает ее в сторону. Потом разрешает, чтобы мама поправила ему рубашку.
Иван. Он здесь. Я вижу его голову за окном. Сейчас он войдет в дверь.
Он здесь. Двумя руками он держит букет цветов. Ох, какие красивые, восклицает Элизабета и укладывает руки на колени. Йосипина встает. Вот и хорошо, теперь мне пора идти, произносит она. Подожди, сейчас будет торт, говорит мама. Вот Иван пришел, будем торт есть. Иван стоит передо мной, и все еще держит цветочки, двумя руками, и смотрит на меня, снизу вверх. Я смотрю на него, вниз, в его глаза. Я смотрю на его лицо. Он причесан, у него белая рубашечка и синие брюки с полоской. Синие как утро, когда все синее. Йосипина забирает у него цветы и наливает в вазу для цветов воды. С днем рождения, Балерина, говорит Иван и пожимает мне руку. Теперь я больше не на цыпочках. Я разрешаю ему держать меня за руку. Мама режет торт. Йосипина быстро съедает кусочек торта и говорит, что ей надо идти. Я уже вижу ее, она побежит, пойдет быстрыми шагами. Уже идет. Вижу ее, Йосипина уходит.
Сейчас я ем торт с Иваном. Иван салфеткой вытирает мне губы. Говорит, что я вся в шоколаде. Как в школе, Иван? — спрашивает Карло. Хорошо, говорит Иван, хорошо, и дальше ест торт. Потом говорит папа. И кем ты станешь, когда вырастешь? Доктором, отвечает Иван. И потом мы вдвоем едим торт дальше. До конца.
Сейчас другие разговаривают. Иван уже со мной и говорит мне, что вылечит меня, когда уже не будет ходить в школу, потому что станет доктором. Я смотрю на него и даю ему руку. Он принимает ее. Держит мою руку. У него руки мягкие. Потом говорит, что ему пора идти. Чао, Балерина, говорит он и идет. До свидания, Иван, передавай приветы дома, говорит мама. И Иван уходит, я вижу его голову за окном.