Обхватываю еще более плотным кольцом пальцев член брюнета, начиная с силой поддрачивать его. Но резко прекращаю свои действия, вызывая недовольный стон Билла. Большим пальцем надавливаю на головку, размазываю по ней выступившую смазку. Поднимаю руку на уровне своего лица и слизываю соленые капельки, наслаждаясь вкусом любимого. Билл тихонько охает и сильнее ерзает на месте, уже не в силах сдерживать себя, но, похоже, он и не старался.
Возвращаю руку назад, второй забираясь под тяжелые яички, обхватывая их ладонью. Перекатываю их в поджатой мошонке, ласкаю каждое по отдельности. Ствол в моей руке напрягается, готовый вот-вот выстрелить тугой струей, но я сжимаю член у основания, не давая Биллу кончить.
Он лишь матерится и грозится, что убьет меня, если я сейчас же не продолжу. И я, смиловавшись, возобновляю такие сейчас нужные движения для моего мальчика. Резко ласкаю ладонью его возбужденный до предела орган, совершая последние движения. Он сам подается бедрами и вдруг резко обмякает, а я чувствую, как мою руку заливает семя Билла. Он поворачивается ко мне, и САМ тянется к моим губам, я ошеломлен таким действием, с охотой захватываю в плен его искусанные губы, лениво целуя их.
Говорят, некоторое время после оргазма, когда человек слаб, он показывает свое истинное лицо и желания. Надеюсь, это так. И все, что сейчас происходит, не сон.
Улыбаюсь в поцелуе, нежно сминаю податливые губы и легонько всасываю их, лаская языком. Чистой рукой глажу немного впалый живот, прижимая Билла к себе еще сильнее. И, кажется, мне уже не нужна помощь, какую я только что оказывал ему.
Еще немного поласкавшись, не открывая глаз, Билл оторвался от меня, аппетитно облизнувшись. Он отвернулся, удобнее устраиваясь на мне и даже не удосужившись натянуть белье и штаны. Тогда мне самому пришлось позаботиться о моем мальчике. Одевая его, я услышал, как он что-то пробурчал, но вскоре затих в моих объятиях, крепко держа меня за руку. Сначала я даже не понял, что произошло, но все оказалось очень просто – Билл уснул, убаюканный дождем и недавними ласками. И теперь в моих руках находится самый настоящий ребенок, который, кажется, никого не может обидеть.
Дождь потихоньку стихает, а ветер гонит темные тучи, открывая, наконец-то, солнце, лучи которого просачиваются сквозь облака. А Билл все так же спит, жаль, что не могу видеть его лица. Я лишь слышу, как равномерно он дышит и как тихонько, лениво бьется его сердечко. Конечности уже давно затекли, и теперь я чувствую неприятное покалывание. Довольно давно я сижу в одном положении, боясь пошевелиться, наверное, уже полчаса прошло, как Билл уснул.
И вновь небо начинает радовать своей голубизной и белыми хлопьями облаков. Нет и намека на то, что недавно был ливень, если не брать в счет грязь, из которой теперь придется каким-то образом выбираться. Но Билла будить не хочется, а вставать надо, не хотелось бы провести еще одну ночь в лесу, да и Марк, наверное, волнуется. Он меня на швабру натянет, если с его братом что-нибудь случится.
Вздохнув, я немного отодвинул от себя Билла. Он лишь пробормотал что-то себе под нос, но не проснулся, а я, пользуясь моментом, ловко выскользнул из-под него, при этом не раз ударившись обо что попало. Я аккуратно положил голову моего мальчика на подушку и удовлетворенный своей работой, кряхтя, залез на переднее сидение.
Теперь в штанах влажно и неприятно. Кончил, не прикасаясь к себе, лишь оттого, что мой брюнет активно терся об меня. Тянусь рукой к бардачку, открыв его, нахожу салфетки. Это то, что мне сейчас надо. Беру одну и просовываю ее в штаны. Вытираю мошонку и расслабленный член. Уф, теперь получше стало, но все равно мокро, а чтобы переодеться, придется выползать из машины, искать в забитом рюкзаке одежду. Нет, лучше потерплю.
Теперь, если даст Бог, мы выберемся. Надеюсь, Биллу вновь не станет холодно.
Повернув ключ в замке зажигания, я услышал, как машина мягко заурчала. Пока все идет хорошо. Переключив скорость, я нажал на газ и к своему великому удивлению с легкостью выехал из дорожной ямы, лишь машину сильно тряхнуло вверх и сразу вниз. Остановившись, я изумленно посмотрел вперед руля, и больше не теряя времени, медленно поехал по лесной дороге. Сейчас главное осторожность, как говорится, поспешишь – людей насмешишь. Вот так и получилось.
Коротко глянув на Билла, я улыбнулся, заметив, что он свернулся калачиком, тихонько посапывая. Всегда бы хотел быть с ним, чтобы и засыпать, обнимая его хрупкое тело и просыпаться, видя перед глазами это блаженное личико.
С мыслями совсем про дорогу забыл! Возвращаю свой взгляд назад, смотря точно перед собой. Сейчас важно вновь не съехать с колеи и передвигаться на минимальной скорости. Тут самый сложный и, похоже, теперь опасный отрезок нашего пути, кто же знал, что будет дождь, даже синоптики не предугадали этого.
А машину-то кидает из стороны в сторону, но я стараюсь выруливать и напряжено следить за дорогой. Даже держусь перед соблазном взглянуть на Билла, кто бы знал, как это тяжело, сам себе не завидую.
По мере приближения к трассе лес редеет, а горный склон остается далеко позади. Еще чуть-чуть и мы выберемся, скоро будет нормальная дорога и я смогу более или менее расслабиться, а то, честно, устал уже так сосредоточено смотреть вперед, глаза уже давно напряжены.
В салоне автомобиля стало уже довольно-таки тепло, значит, я могу не беспокоиться, что мой мальчик замерзнет. Но, конечно, я сам бы предпочел его согреть, что поделать, довольствуюсь тем, что есть.
Пейзаж за окном начинает меняться до неузнаваемости. Деревья становятся ниже, а лесная, высокая трава постепенно исчезает, но все вокруг такое же ярко-зеленое, как и прежде. Насыщенный цвет листвы свидетельствует о том, что воздух здесь чист, что я заметил, думаю, что и от нюха Билла это не ускользнуло.
Постепенно дорога становится четче, с насыпью щебенки. Значит, еще чуть-чуть дикого напряжения и можно будет вздохнуть свободно. К слову, пока я еще ни разу не съехал с колеи, лишь иногда меня мотало из стороны в сторону из-за скользкой грязи – нужно будет сказать родителям, чтобы колеса поменяли.
А вот и счастье в виде асфальтированной дороги! Чувствую, как автомобиль начинает плавно ехать, будто скользя по блестящей глади воды. Такая езда доставляет мне огромнейшее удовольствие. Серый асфальт блестит после прошедшего дождя, а вышедшее солнце оставляет на сияющей влаге блики.
Нажав на кнопку, приоткрываю немного окно, вдыхая влажный воздух. Мне сейчас чертовски хорошо! И то, что на моем заднем сидении лежит самый дорогой мне человек, делает меня еще более счастливым.
Кто бы мог подумать, что еще несколько месяцев назад я мог сказать такие слова.
Усмехаюсь сам себе. На собственной шкуре испытал, что может сделать с человеком любовь.
Расслабленно веду машину одной рукой, вторую высовываю в окно. Порывы ветра – из-за быстрой скорости – оказывают сильное давление на кисть и охлаждают вспотевшую ладонь.
Скоро уже будет въезд в город, на дороге появляется большее количество машин. А мой мальчик все спит, даже кажется, что я слышу, как он сладко причмокивает своим по-детски пухлыми губками.
Рот сам по себе растягивается в еще более широкой улыбке от одного лишь упоминания о Билле. Он делает меня по-настоящему счастливым.
Вот и город. Совсем за своими размышлениями и идеальной дорогой не заметил, как проехал приветственную вывеску.
Теперь меня терзают сомнения насчет того, куда нам ехать. То ли к Биллу на квартиру, то ли к нам с Марком.
Прикусываю губу, будто это может как-то помочь мне в решении этой сложной задачи. Наверное, все же к моему мальчику, Марк, несомненно, будет рад нас увидеть, но все же...
Мало ли, вдруг в гости напрошусь и проведу ночь в любимых объятиях. Хоть никаких хороших воспоминаний у меня нет после посещения квартиры Билла, но там ведь мой любимый человек, значит все нормально. Да и перегидролька с моего пути исчезла. Надеюсь, мой брюнет забыл о ней и не скрывает своих страданий из-за предательства. Наверное, он ее любил, а может до сих пор любит...