Все остальные гости всё чаще и чаще поздравляли Натали, как будь-то это был только её праздник, Ника видела обиду в лице Иосифа, а по этому, выпив залпом подряд пару рюмок, она постучав вилкой об фужер, она встала и сказала
- Иосиф, друг….брат, - в ту же секунду добавила она, - могла ли я – маленькая девчонка подумать тогда, что наша дружба перерастет в семью, нет запомни, пускай здесь нет никого из твоих родственников, кроме нашей обожаемой просто женщине-героине Зинаиде Яковлевне, дай Бог ей дожить до правнуков, - сказала Ника, обратив своё внимание на рядом сидевшую с женихом женщину, - запомни Йося, даже когда от тебя все отвернуться, у тебя есть только три женщины, три колонны что смогут всегда быть тебе опорой – это Зинаида, я и Натали, так давайте же выпьем за то, что бы мы никогда не теряли наши точки опоры. Горько!, - прокричала она на весь зал. Гости и молодожены гуляли, казалось до самого утра, музыка гудела. Но молодожены удалились в их «новое семейное гнездо». Пока гости тем временем, продолжали кутить, Ника с Колей были уже в парке около общежития, он нёс её на руках, она спокойно закинула руки ему на шею и что-то неразборчиво шептала, консьержка помогла открыть дверь и он, бросив её на кровать, сел на пустующую теперь уже кровать Натали и услышав, как Ника с размазанным на лице макияжем шепчет что-то во сне, снял очки и положил их на стол, он поправил волосы и сказал
- Я не допущу больше, чтоб ты так напивалась , - она не слышала его, а молодой человек тем временем прокручивал в голове события этого утра, как они с Никой танцевали медленный танец, как он кружил её, словно пушинку, как она расцеловывала Иосифа и Натали, отбывающих на отцовской волге, как давала им разнообразного вида советы, как она упала в парке и сломала этот злополучный каблук. Николай обратил внимание на то, что уже светает, лучи солнца медленно ползут по многоэтажкам, сочные, зеленые листья на деревьях отблескивают, будь-то отполированные, медленно пропадает с луговых трав роса, начали тихо жужжать пчелы, защебетали ласточки, он понимал, как важно наслаждаться такими моментами, ведь завтра у него начинаются гастроли и он уедет далеко, и вернется только после нового года, молодой человек не знал, как отреагирует на это его возлюбленная, а поэтому, он не сказал ей ничего. Капаясь в своих мыслях, он не заметил, как уснул. Через некоторое время, открыв глаза, он понял что его разбудило, Ника стояла перед ним уже в джинсах и майке, от утрешнего состояния не осталось и следа, даже макияж был уже свежим. Взглянув на окно, он понял – уже глубокий вечер, он провалился буквально на секунду.
- Так, ты не забыл, что мы завтра приглашены к Иосифу и Наташе на новоселье?, - спросила девушка, поправляя волосы у зеркала
- Не забыл, но Ник…я не смогу, - сказал Николай, словно камень с души молодого человека свалился куда-то в небытие.
- Почему? – поинтересовалась девушка и присела на кровать
- Завтра я уезжаю на гастроли, вернусь только к зиме, не раньше, прости что раньше не сказал
Она была шокирована, вмиг, столько общих планов, встреч, надо было переносить. Это её не пугало, но её пугало то, что ей придётся почти пол года быть без него, сначала одна страна, потом другая, но отогнав от себя все дурные мысли, она лишь попросила у него привести ей маленький подарок, тот который сочтет нужным для неё. Ника пообещала по возможности помогать его маме. И одарив молодого человека поцелуем, она выпроводила его из комнаты. Когда Николай отправился на долгожданные гастроли, Ника погрузилась в работу и помощь друзьям. Днём она работала, вечером бежала к Иосифу и Наташе, помогать с ремонтом, клеить обои и всё такое прочее, по выходным она часто забегала к Ламаре Николаевне, попить чаю да поговорить по душам. Через два месяца после выселения Натали, Ксю решила уехать за Давидом, ему поручили новый проект, он хоть и не отвечал девушке взаимностью, но она везде ходила за ним, словно муза за поэтом и в этот раз, она взяла академ отпуск и поехала за Давидом. Комната опустела и Ника, подсчитав своих доходы, решила снять небольшую комнату в коммуналке, она успевала еще преподавать в одной из местных школ, так что денег было предостаточно, и выбрав подходящие варианты, она остановилась на небольшой коммуналке со спокойными жильцами.
========== Часть 15 “Пообещай…” ==========
Всего в коммунальной квартире было четыре комнаты и пятая маленькая коморка, где жители умудрялись хранить и домашние заготовки и приспособления для уборки. Входная дверь была двойной, одну дверь открывали жильцы своим ключом, а другие двери открывались изнутри кем-то из тех, кто был дома. Сразу у входа находилась уборная и ванная за довольно массивной коричневой дверью, справа стояла вешалка, на которой одиноко висело два теплых пальто и пара заячьих шапок. На специальной полочке для обуви, которую смастерили из старой тумбы, было многочисленное количество обуви: детские сапожки, дамские туфли, болотные сапоги и пара гостевых тапок. На обувной полке, словно свистом, разрывался телефон, казалось он был уже красным, от звонков, но и в тихо время сохранял свой довольно яркий цвет. Между дверью уборной и кухни, располагалось «общественное зеркало» в кованной оправе, за которую жильцы прицепляли фотографии, записанные номера и напоминания о всяких мелочах. Широкая, застекленная прозрачными стеклами, белая, деревянная дверь кухни была всегда распахнула и наполняла квартиру теплом и влагой. В этой комнате могло одновременно стираться белье и готовиться ужин, тут же дети делали уроки, вся жизнь коммуналки проходила именно в ней. Ника робко прошла по устеленному ромбами линолеуму и заметила, как из кухни выглянула довольно высокая женщина в тапочках и цветочном платье. Держа в руках полотенце, она приветливо подошла к Нике и теперь она смогла разглядеть её поближе, это была женщина со светло-русыми волосами, закрученными в пучок, осмотрев Нику с ног до головы, она спросила
- Вы наверно новая квартирантка?
- Да - я Вероника, - сказала Ника, протянув приветливой женщине руку
- Я – Инна, - тут на кухне послышался грохот кастрюль и женщина удалилась и кого-то хорошенько шлепнула полотенцем, из кухни тот час выбежали два мальчика лет десяти в шортах и майке, поприветствовав новую квартирантку, они побежали к себе в комнату, те два сорванца, как Ника узнала после, были сыновьями Инны, они часто бедокурили на кухне, особенно, когда наступали такие долгожданные каникулы. Поселившись в своей небольшой комнате, что находилась почти напротив маленькой коморки . Ника принялась осматривать принадлежащие ей квадратные метры, не смотря на маленькую дверь, комната была довольно просторной и большой, здесь лежал ковер, который покрывал почти всё пространство на полу. Слева стоял раскладной диван, застеленный тёплым покрывалом и пара подушек , что расположились на подлокотниках, посередине комнаты стоял небольшой журнальный столик, на котором лежала свежая газета , справа располагался шкаф с зеркалом на одной из дверей, за диваном, на стене был прибитый ковер. В сторону окна, немного дальше от шкафа, был письменный стол и небольшой сервант с книгами и чайным сервизом , полупрозрачная тюль и голубые шторы с васильками добавляли комнате некого уюта, под потолком виднелась трёхплафонная лампа, её блики то и дело отражались на выбеленном потолке. В углу на тумбочке стоял телевизор, повернутый экраном сторону дивана. Спустя пару дней, Ника уже освоилась и разложила свои вещи. Она постепенно привыкала ко всем жильцам, и по вечно бегающим в поисках приключений мальчишкам сорванцам и по Инне, которая постоянно ссорилась со своей свекровью и свекром, живущими в соседней комнате, остальные две комнаты занимали её сыновья и она с мужем, мужа Инны Ника видела редко, тот работал почти сутками, а вот свекровь часто бывала на кухне, отчитывала невестку за плохо вымытую сковороду или неправильно повещённое белье, бельевая веревка, словно воздушный змей, тянулась через всю кухню. Сама кухня была простая, несколько довольно широких окон, столешница с многочисленными ящиками, умывальник и одна газовая плита, в углу, ближе к входу стоял стол, на котором всё чаще дети учили уроки, а женщины, как ни в чём не бывало пили чай и обсуждали новости, мужчины этой квартиры предпочитали собираться здесь исключительно по пятницам, под стаканчик-другой пенного пива. Ника, не смотря на всю обстановку чувствовала себя в ней чужой, хоть и отношение к ней было хорошим, как будь-то специально, на работе случались завалы , и бывало даже такое, что Ника приходила просто за полночь и засыпала уже на обувной тумбочке. Она завалила себя работой, чтоб не думать о Коле, не грустить, он был слишком далеко, она не могла ему позвонить, да и не хотела, боялась нарваться на ту злость и ярость, которую испытала от него придя в тихий весенний вечер к нему во время класса. В один из тихих зимних вечеров, когда удалось уйти с работы пораньше, Ника упала на диван без сил, но неугомонно звеневший телефон заставил её подняться и взять трубку.