Верона довольно романтичный и спокойный город, со своим непревзойденным колоритом. Узкие улочки и высокие здания, что казались простираются до небес. На первых этажах обычно располагались уютные кафе и булочные. Милая брусчатка, которая ещё помнит кроткие шаги Джульетты, что бежала на крыльях любви к своему Ромео. Этот город помнит и известных римских полководцев и много войн. Он помнит всё, архитектура была симбиозом, симбиозом французской утонченности, римской слаженности и итальянского классицизма. Уютные кафе на набережной с которой дул приятный ветерок, милые зонтики, шумный рынок со свежими овощами. Гика как будто не уезжала из шумного Тбилиси, они с братом сняли виллу в тихом посёлке подальше от шумного города и сидели на уютной веранде, что выходила в сад с кустами роз, вытянутыми кипарисами и милыми дорожками. Мальчик в полосатой футболке и лёгких шортах, сидел на коврике, рядом с родителями и тётей, он играл в машинки и краем глаза смотрел на взрослых, отец сидел и задумчиво пил кофе, пока мама, в своём белом брючном костюме сидела напротив тети Ники, что постоянно была в юбках, разной длинны, кроя и пошива, она не повторялась в своих нарядах и всегда, даже в солнечную и довольно жаркую погоду носила закрытые накидки, блузки и пиджаки, говорила тихо и спокойно, с небольшим акцентом.
- Так, чем займёмся, дорогие родственники.
- Я - работой, мне нужно просмотреть пару договоров,- ответил Иосиф.
- Так, решили, кто будет сидеть с Артёмом, а мы тогда с Никой пойдём немного прогуляемся.
- Ну я в принципе не против прогулки, вот только нужно немного переодеться.
Она меняла наряды много раз за день, даже за границей не могло быть исключений. Гика одела закрытое, милое светло-бежевое платье с широким чёрным кожаным поясом на талии, что играл роль небольшого корсета и завязывался сзади, очки играли роль обруча для волос, висячие серьги были довольно милые, в виде зерна кофе с небольшим листиком. На правой руке было то же серебряное кольцо, но вот на левой появилось довольно нетипичное для девушки украшение - серебряная печатка на сердцем пальце, это было довольно массивное украшение, больше подходящее мужчине, но никак не хрупкой женщине, в центре перстня была роза, серебряная роза с небольшим чернением. Это был знак довольно властной женщины, ведь почти всё работники её контор - это были довольно упертые и гордые мужчины, с которыми нужно было находить общий язык, перстень помогал в этом, располагал оппонента к предстоящей беседе. Шопинга подруги избежали сразу, Иосиф предусмотрительно дал Натали ограниченное количество средств, когда пара собиралась на отдых, они забыли основную часть денег. Прицепившись к небольшой компании народа, что свободно шла слушая экскурсовода, девушки принялись обсудить наболевшее.
- Ник, мы уже пару дней тут, а с тебя и слова не вытянешь, ты стала другой.
- Мы все изменились Натали, все без исключения.
- Да но тебя не узнать, ты была такой разговорчивой, открытой, весёлой.
- Я и осталась такой.
Разговор прервал звонок телефона, звонил Нобель, он был обеспокоен тем, что девушка не позвонила ему и не поделилась эмоциями по прилёту на отдых.
- Да, Нобель, мой хороший.
Добавила она эту фразу невзначай, чтоб снять напряжение, она знала, как справляться с довольно сложным характером парня.
- Гика, дорогая, как ты, всё в порядке?
- Да, не волнуйся, я долетела, через неделю буду дома, не трать деньги, я сама позвоню вечером
- Хорошо.
Он бросил трубку, а Натали лишь косо взглянула на подругу.
- Значит - Нобель, и кто же этот красавчик?
- Не пытайся что либо узнать, скажу лишь, что это очень хороший человек.
- Жених?
- Не скажу,- сказала она медленно, почти по буквам
- Ты стала такой скрытной, прямо как Коля.
- На счёт «этого», как он?
- Он в порядке, вот только мы почти потеряли с ним связь, когда переехали из центра за город.
- Про меня не спрашивал?
- Нет, почти ни разу с той поры, когда ты уехала.
- Да, недолго он страдал.
- А ты страдала?
- Ни мгновенья.
- Ну конечно, теперь у тебя есть Нобель.
- У него наверное тоже кто-то есть?
- Ну вот этого я не знаю, их дружба с Иосифом сошла на нет, бывают редкие звонки, но это только по праздникам. Вы оба отдалились от нас.
- Я была далеко, но всегда была рядом.
- Я знаю, ты не собираешься возвращаться в Москву?
- Ну, это не в моих планах, но вполне возможно.
- А что насчёт жилья, ты решила вопрос?
- Да, утрясла некоторые мелочи, уже доделывают ремонт, квартира в центре, трёхкомнатная, специально покупала довольно большую, чтобы приглашать на лето многочисленных племянников.
- Нужно сначала родить этих племянников.
- Ну, Иосиф всегда хотел большую семью, это ожидаемо.
- Да, детей хочет он, а рожаю и воспитываю - я.
- Ну, так всегда.
- Кстати, а как насчёт моих племянников?
- Нет, не в этой жизни.
- А что же так?
- Так сложились звёзды.
- А как же романы и порочные связи?
- В порочных связях не замечена.
- Выходит, не состояла?
- Совсем нет, просто не замечена.
- Теперь я вижу - ты осталась такой же, вот только, эти манеры, поведение, они тебя изменили.
- Меня изменило моё положение в обществе.
- Ну, Йося стал бизнесменом, но он не изменился ни капельки.
- Всё зависит от окружения.
- Грузия слишком вскружила тебе голову.
- Может и так, но она дала мне то, чего не может дать никто.
- И что же это?
- Свобода, не в физическом понятии, а скорее в эмоциональном.
- Но всё же чего-то не хватает?
- Мой стакан всегда будет наполовину пуст.
- Ты - сильная девушка, что добилась всего, чего только можно, тебе теперь должно быть интересно одно - удачно выйти замуж.
- Ещё не всего, это ещё не конец.
Подруги вернулись на виллу. На город опустилась россыпь звёзд, таких ярких, словно драгоценные бриллианты. Среди них красовался тоненький месяц, что напоминал ломтик свежего сыра, слышно было, как шумит ветер, легкое шуршание деревьев, напоминало шум моря . Иосиф стоял на балконе и спокойно курил, выпуская кольца дыма в воздух, к нему подошла Ника, уже в домашнем нежно голубом платье, что было ей по щиколотки, распущенные волосы были собраны в низкий хвост, Гика сочувственно взглянула в глаза брату и спросила:
- О чём грустишь, дорогой друг?
- Да так, обо всём, о том, что уже не вернуть и не выбрать нам обоим иной путь.
- Разве этот путь тебе неприятен?
- Нет, что ты, мы стали другими, мы стали чужими, вот главные недостатки нашего богатства, мы не можем довериться, как тогда, когда мы были наивны и глупы.
- Ну готова с тобой поспорить, мы стали сильны, влияние - это ли не большой плюс, который даёт нам свободу действий.
- Мы добились свободы, но потеряли каждый своё, ты - любовь, я - отношения с родителями.
- Они сами были виноваты в вашем конфликте.
- А вот Коля невиноват, он невиноват в том, что ты бросила, что разлюбила.
- Не всё так просто, как кажется, придёт время я расскажу.
- Расскажи сейчас.
- Нет, ещё не время, братец.
- А когда же оно будет - это время?
- Будет, обязательно.
- Главное, чтобы мы не потеряли себя в этой суете.
- Не потеряем, поверь мне.
На следующий день, Гика сорвалась с отдыха и уехала, звала работа, Артём привык общаться с тётей по телефону. Она была вечно занята, в таком ритме она работала не переставая, обставляла новую квартиру. Девушка решила съехать от Иберии, в силу частых ссор и конфликтов. Квартира была довольно просторная и светлая, в тёплой домашней обстановке. Большую часть времени проводила на балконе, где могла поразмыслить о своих планах, но её задумчивость прервал телефонный звонок, соседка сообщила, что Иберии стало плохо. Гика не успела с ней попрощаться, это произошло так неожиданно: “…Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!”, - слова старика Булгакова оказались как раз кстати. Она не помнила себя в эти минуты, помнила как пересекла порог дома, как увидела Иберию, лежащую в своей комнате, её мертвенно холодные руки были сложены на груди, она как будто знала, что уйдёт, ушла тихо, никого не беспокоя. На следующий день, Гика узнала, что Иберия позаботилась о том, чтоб её провели в последний путь достойно. Она заказала цветы, гроб, всю процессию, даже место на кладбище, рядом с мужем. Очнулась Ника лишь спустя неделю, когда пришла в пустую квартиру и поняла, что самая душераздирающая минута наступила сейчас, сейчас, когда не к кому прислониться не к кому прижаться, всё то, что говорила Иберия сбылось, но Нобель, не смотря на все обстоятельства её не бросил и ждал на улице у дома, она ревела, вспоминая о том, как Иберия помогла ей в самые трудные минуты в чужой стране. Эта великая женщина ушла тихо, в театре устроили вечер памяти, Гика держалась на нём достойно, она не проронила ни слезинки, а сейчас они лились, что не остановить, они прошли так же быстро как и начались. Нобель предложил Гике сменить обстановку, чтоб не впасть в депрессию, и Гика немного поразмыслив, купила два букета цветов и попросила молодого человека отвезти её на кладбище, один букет жёлтых роз она положила на могилу Иберии, жёлтый был достаточно символичным цветом, цветом разлуки. Их разлучило время, которого было ничтожно мало, но что поделать, возраст Иберии на тот момент перевалил за сотню, и это было ожидаемо, ожидаемо но больно. Второй букет, букет белоснежных лилий, предназначался для очень важного человека, могилу которого она не посещала никогда, но сейчас, ей просто было нужно , это был знак с выше - пора идти дальше. Для облегчения душевной боли, она должна была извиниться, извиниться перед той, перед кем не успела при жизни. Она пришла к могиле Ламары, светлой и добродушной женщины, которая была невидимым ангелом для своего сына. Гика не выдержала и всхлипывая, положила цветы сказала то, что мучило её давно, не сдерживая слёз: