Менее чем в ста километрах к востоку находится Ирамбанан — монумент воинствующего индуизма, сооруженный в IX — начале X столетия вблизи сегодняшней Джокьякарты и почти полностью разрушенный в 1594 году во время землетрясения. Он был воздвигнут в честь святой троицы индуизма Шивы, Брахмы и Вишну — и с 1937 года, когда началось его восстановление, почитается даже яванскими мусульманами как священное место. Время от времени к Прамбанану приезжают проповедники из Бали для проведения обряда жертвоприношений храму.
Когда еще строились Боробудур и Прамбанан, наверняка уже существовали тесные взаимосвязи между Явой и Бали. Во всяком случае, соперничество буддийских и индуистских правителей могло способствовать миграциям с Центральной Явы в восточную ее часть и наоборот.
Вместе с возникновением первых восточнояванских княжеств (процесс их образования начался на Центральной Яве) связи с Бали, судя по всему, активизировались, хотя вначале заметного политического влияния не ощущалось. Оно начало проявляться только в X веке, причем внедрялось не традиционным для того времени путем (путем завоеваний), а через бракосочетания. Балийский принц Удаяна из династии Вармадевы — первого, как гласят древние документы, балийского княжеского рода — во второй половине X века женился на восточнояванской принцессе Махендрадатте, которая, следуя за своим супругом, приехала на Бали. Уже в конце X века влияние правительницы Махендрадатты привело к яванизации балийской дворцовой жизни. О том, поддержали ли это древние, верные традициям балийцы, или Махендрадатта действительно, как утверждает народное предание, была «сущей ведьмой», никаких записей не сохранилось. Однако на ее гробнице, расположенной на горе над балийской деревней Гианьяр, она была изображена как танцующая на быке шестирукая Дурга — демоническое изображение супруги Шивы. В балийскую мифологию она вошла как «ведьма Рангда» и до сих пор олицетворяет зло в знаменитом танце «баронг». Сын Махендрадатты и Удаяны, родившийся в 991 году на Бали, впоследствии правитель по имени Эрлангга, основал в 1028–1037 годах крупное яванское государство, которое уже при правлении его брата присоединило к себе родной остров Эрлапгги — Бали.
Ступенчатые храмы Явы и Бали
Большинство тех, кто посещает Яву, знакомится лишь с расположенными в ее центральной части храмами Боробудуром, Мендутом, Прамбананом и рядом более мелких храмов, которые не имеют никакой связи с архитектурой Бали. Эти древние сооружения, относящиеся к VII и IX векам, представляют собой в высшей степени своеобразные и по сравнению с их индийскими предшественниками самобытные памятники архитектуры, которые как для буддизма, так и для индуизма являются великолепными примерами религиозного самосознания в крайней юго-восточной области распространения этих религий. Свойственное древнеяванекой архитектуре удивительное богатство форм позволяет определить основную идею храмов. У Боробудура это заимствованная от древнейших индийских храмов ступа — хранилище священных реликвий Будды и его последователей, доведенная эзотерическим духом позднего буддизма махаяны до высшей степени совершенства.
Однако в этом великолепном сооружении могла быть заключена и другая, еще более древняя идея — распространенное в Гималаях и во всей Юго-Восточной Азии изображение Махамеру — священной горы в центре вселенной, которая считалась местом отдыха умерших душ и местожительством старейших предков, а позднее и богов.
К такому выводу нас подводят как широкий у основания и в то же время круто поднимающийся к центру Боробудур, так и вертикально взмывающий ввысь Прамбанан, который вместе со своими четырьмя внутренними помещениями выполнен как настоящий храм.
Купол в виде перевернутой чаши для подаяния Будде над статуями Будды у Боробудура, являющийся одновременно ступой, у Прамбанана имеет форму фаллоса — лингама и является отличительным признаком Шивы.
Лингам и ступа как религиозные символы индуизма и буддизма в своем значении далеко отстоят друг от друга, точнее говоря, диаметрально противоположны. Лингам — это символ плодородия, ступа, напротив, — символ нирваны — конца всякого плодородия. И все же создается впечатление, что оба они происходят от одного и того же изображения, берущего свое начало от древнейших верований и выражающегося в родственных между собой прообразах Махамеру оси земли и древа земли.
Родство художественных форм у столь различающихся по идейной направленности религий имеет, однако, не только отчетливо просматривающееся религиозное начало, но и актуальную политическую основу. Ведь правители всей Юго-Восточной Азии — приверженцы как индуизма, так и буддизма (в том числе буддийская династия Шайлендра, при которой на Яве был сооружен Боробудур) — называли себя «правителями гор». И именно на горах, настоящих или искусственных, происходила процедура обожествления правителя после его смерти. Таким образом, храм на горе или искусственная гора становились одновременно троном богов и предков, а также правителей, причем почитание гор началось значительно раньше, чем сооружение искусственных горных святилищ.
Если мы проедем по Яве дальше на восток, в направлении Бали, то во многих местах увидим промежуточный элемент обеих форм — ступенчатое храмовое строение. Хотя почти все существующие еще сегодня храмы такого рода были созданы позднее, чем Боробудур и Прамбанан, тем не менее многие из них восходят к более древним святилищам добуддийского доиндуистского периода, происхождение которых, вероятно, относится ко времени культуры мегалитов.
Два из наиболее интересных ступенчатых храма, которые по своей форме, очевидно относящейся к XV веку, и сегодня представляют немало загадочного, находятся к востоку от Соло на западном склоне вулкана Лаву. Это сооруженные над террасами храмовые пирамиды Чета и Сукух.
Литература по истории, религии и искусству Индонезии до сих пор практически не рассказывала об этих уникальных строительных сооружениях Явы, а отдельные упоминания о них весьма кратки. Даже в самом Соло мы напрасно спрашивали, как к ним проехать. Вскоре выяснилось, что и сегодня, даже после строительства горной дороги, путь к храмам по-прежнему нелегкий и довольно опасный.
До Четы можно добраться только пешком. Аналогичным образом нам пришлось проделать последний отрезок пути к безусловно интересному, можно даже сказать, потрясающему храмовому комплексу Сукух. Но это имеет свои преимущества. Ведь храмовые многоярусные святилища в их структуре и религиозном значении осознаешь лучше тогда, когда приближаешься со стороны, как паломник.
К сожалению, сделанный сегодня справа от пирамиды храма вход к святилищу Сукух не позволяет воссоздать полностью первоначальный путь, которым некогда шли паломники и который заканчивался массивными каменными воротами, увенчанными головой демона. Сбоку от них находится изображение мифической птицы Гаруды, стоящей на змее Hare. В нижней части ворот расположен барельеф, указывающий на то, что храм является сооружением ранее широко распространенного на Яве тантризма. Очевидно, мы имеем дело с древним святилищем плодородия. Барельеф в очень реалистической форме изображает вагину и фаллос. Оба половых органа охватываются свернутой кольцом, змееобразной фигурой. С этим символом полового соединения перекликается большой барельеф слева от центральной пирамиды, изображающей огромную матку с полностью сформировавшимися близнецами в княжеской одежде и со всеми княжескими украшениями.
Самое удивительное в Сукухе — это форма пирамид главного святилища. Круто поднимающаяся, сделанная в виде балюстрады лестница и верхняя терраса напоминают святилища майя в джунглях Гватемалы. Даже столы для обряда жертвоприношений в виде черепах и окаймляющие их рельефные фигуры похожи на аналогичные сооружения Центральной Америки. Гаруда и другие, выполненные в человеческий рост, однако лишенные голов крылатые существа в таком виде нигде на Яве больше не встречаются. Они придают еще большую необычность этому храмовому строению, которое при внимательном изучении дает некоторое объяснение древнему индонезийскому культу плодородия.