По-разному протекает религиозная жизнь в деревнях Бали. Также различны и социальные структуры, которые находят свое отражение в банджаре и в кастовости. Хотя касты на Бали никогда не играли такой роли, как в Индии, они и здесь представляют собой общественную основу традиционной жизни.
Браки между представителями разных каст, особенно в обеих высших кастах — брахманов и ксатриев, все еще считаются нежелательными. Их осуществлению обычно предшествуют долгие переговоры между семьями и продолжительные религиозные обряды. И хотя представителям высших каст разрешается жениться на девушках из низших каст, сам этот факт народом воспринимается негативно, поскольку в этом он видит рост власти высших каст, против которого во избежание социального компромисса скорее следовало бы выступить. Таким образом, и здесь действуют силы, берущие свое начало отнюдь не из балийских традиций и, кроме того, свидетельствующие о постепенных переменах, обусловленных прежде всего всеобщим обязательным обучением.
Широко распространенное мнение, что система каст Бали по своей сути намного проще, чем в Индии, верно лишь с известной оговоркой. На Бали три высшие касты (тривангса) — брахманы, ксатрии, весии, хотя и составляют менее десяти процентов населения, в свою очередь, подразделяются на группы, связанные друг с другом и не ограничивающиеся пределами деревни и провинции. Они принадлежат к тому же роду, к той же дадье. Здесь мы имеем дело с одним из соединений групп, выходящих за пределы деревни и делающих балийскую общественную систему весьма сложной, но в то же время стабильной и жизнеспособной. Сильнее связи с деревней семейная связь с родом, с дадьей.
В балийских деревнях три высшие касты и судры, представляющие собой четвертую касту на Бали, распределены очень неравномерно. Есть деревни, население которых состоит из одних судр, деревни, где вообще не живут аристократические семьи, а только рисоводы и ремесленники, образ жизни, дворы и жилища которых очень просты.
Известной расточительностью отличается образ жизни представителей тривангсы, хотя и они по сравнению с жизненным уровнем народа не утопают в роскоши. Нам даже встречались представители княжеской касты, которые жили проще и беднее, чем некоторые семьи рисоводов на богатом и плодородном юге острова.
Кастовость деревенского населения важна для поддержания авторитета деревни и роли, которую она играет на острове. Особое значение имеют расположенные главным образом на востоке, в районе Карангасема, деревни «деса-чатур-вангса», в которых представлены все четыре группы населения. Эти деревни считаются привилегированными, поскольку в их жизни нашел свое наиболее яркое выражение балийский общественный порядок со всеми его формами. Имеются отдельные, единственные в своем роде деревни Бали, где еще существуют все три балийских языка (вернее, кастовые диалекты), которые используются в общении кастами. Представители всех каст деса-чатур-вангса должны одинаково хорошо говорить на всех диалектах, а также на официальном языке страны — бахаса Индонесиа. Его влияние на острове ощущается весьма заметно. Балийцы из Карангасема в большинстве случаев духовно превосходят западных или северных балийцев. Южные балийцы, ставшие благодаря иностранному влиянию хитрыми и ловкими, иногда могут дать им фору. В управлении производством Денпасара сегодня можно встретить немало восточных балийцев, отличающихся не только высокой образованностью, но и исключительным умением приспосабливаться.
Бали ага — аборигены острова
На востоке Бали расположены самые оживленные деревни, к тому же в наибольшей степени, чем где бы то ни было, связанные с древними традициями острова. Это в первую очередь Тенганап, которая всего несколько лет назад была практически обособленной от всего мира. Войти в нее можно было через одни-единственные узкие ворота. И сейчас посещение Тенганана оставляет глубокое впечатление, и не только из-за своеобразия ее архитектуры, но и благодаря особенностям обычаев и быта бали ага — коренных жителей Тенганана, считающих себя избранными любимцами богов. Это тем более удивительно, что совсем рядом находятся деревни, имеющие совершенно иной жизненный уклад. Вообще, будучи в Азии, я часто удивлялся подобному обстоятельству: сосуществованию в непосредственной близости в течение столетий и даже тысячелетий совершенно противоположных жизненных укладов, несмотря на сильные влияния извне. Лишь в наше время вместе с проникновением техники, туризма и норм потребительского общества различия исчезают, жизненные уклады, по крайней мере внешне, становятся похожими друг на друга.
Тенганан — одна из деревень бали ага, которая устояла перед яванизацией и до настоящего времени являет собой картину первозданной балийской жизни. В шестидесятые годы я впервые собрался посетить эту деревню, для чего мне потребовалось специальное разрешение, которое позволило проникнуть через узкие деревянные ворота. Когда мы туда прибыли, никто не обратил на нас никакого внимания. Четыреста человек, живущих в Тенганане, из которых около трехсот здесь и родились, продолжали заниматься своими разнообразными делами.
Нам предоставилась возможность наблюдать, как изготовлялись знаменитые «камбен грингсинг» — церемониальные платки, которые красят так называемым способом двойного иката[7] и на изготовление которых уходит до пяти лет, побывать в нескольких простых домах и посмотреть, как мужчины старательно ухаживают за дорогими им бойцовыми петухами. Мужчины Тенганана любят праздное времяпрепровождение, самодельное пальмовое вино, традиционные праздники и петушиные бои.
Тенганан богатая деревня, но, несмотря на это, в ней нет частной собственности. Тот, кто уезжает из деревни, лишается всех своих прав, которые обеспечиваются только деревенской общиной и теряют силу для каждого, кто отделяется от нее.
Деревня расположена по обе стороны полого поднимающегося склона. Посреди двух главных деревенских улиц, которые шире обычных, находятся павильоны и храмы, где протекает общественная и культовая жизнь. При первом посещении деревни нам бросились в глаза огромные, возвышающиеся над рядами крыш и стоящие перед каждым домом ступенчатые качели, сооруженные для больших праздников. Использование их? в качестве приспособления для полета в одном из обрядов — такая же особенность Тенганана, как и его праздники, принципиально отличающиеся от праздников остального Бали, ибо своими церемониями они уходят в древнюю, примитивную религию (анимизм), а не в балийский индуизм.
До 1931 года староста Тенганана был автономным главой деревни, независимым от правителей Карангасема, в значительной степени получившим свободу действий от нидерландской колониальной администрации, которой не хотелось заниматься труднодоступными деревнями бали ага и хранящимися в тайне обычаями.
При втором посещении Тенганана, в 1975 году, мы отметили, что внешний вид деревни практически не изменился, хотя деревянные ворота теперь стояли открытыми и каждый мог войти в них. Однако люди, которых мы повстречали, нам показались уже другими. Гордыня равнодушия, некогда обращавшая на себя внимание, уступила место лишенной достоинства хлопотливости, назойливому духу торгашества. Прежние места собраний деревенской общины занимали теперь открытые ларьки, где продавали не только сувениры и дешевый, бросовый товар, по и дорогие платки «камбен» — изделия местного ткачества, некогда считавшиеся священными предметами.
Налицо были перемены, вызванные проникновением технической цивилизации, духа торговли и туризма в еще до недавнего времени четко функционировавшие общины. Насколько глубоко это проникновение, сегодня мы, вероятно, установить еще не можем. Правда, создается впечатление, что элементы старого уклада, опирающегося на традиционный образ жизни, пока меняются только внешне. Такой вывод позволяет сделать Урс Рамсейер в книге «Культура и народное искусство на Бали» о научных исследованиях в Тенганане, проведенных в 1972–1973 годах. Рамсейер в течение восемнадцати с лишним месяцев имел возможность наблюдать жизнь Тенганана, в том числе праздники и ритуалы деревенского населения, которые прежде хранились в тайне. Так, он смог изучить игру и магико-ритуальное значение трех существующих в селе культовых оркестров, в частности «селондинга» — тенгананского гамелана, ударные инструменты которого строго табуированы. Ни один посторонний не имеет права прикоснуться к металлическим пластинам, тем более ударить по ним. О трех наиболее древних пластинах, которые вряд ли кто-либо видел, говорят, что они имеют неземное происхождение. Некоторые из священных мелодий селондинга должны звучать только в Тенганане и не могут быть записаны.
7
Икат — способ крашения пряжи с перевязыванием участков мотка материалом, не пропускающим краситель. —