Одалан, день освящения деревенского храма, считается днем рождения деревенского храма. Для любого балийца он намного важнее и значительнее, чем его собственный день рождения. Наряду с Галунганом, который отмечается на всем острове как выражение благодарения богам, Одалан считается главным праздником деревенской общины. При этом в соответствии с ритуалом балийцы вспоминают события, связанные с основанием деревни и храма, о предках и говорят о необходимом обновлении связи с богами.
Уже задолго до начала ежегодного храмового праздника о нем много говорят на собраниях деревенской общины, хотя ход его всегда неизменен. Однако нужно решить и объявить, какие задания поручаются тому или иному банджару и когда нужно начать подготовку к празднику. Здесь впервые поднимается вопрос о сроках, который является проблемой не времени, а ритуала. Лишь брахман на основе тщательной проверки всех обстоятельств в состоянии сказать, в какой день можно начать подготовку жертвоприношений и из каких семей должны быть принесены разнообразные дары.
Для Одалана устанавливаются три дня, когда благодаря трем вспомогательным средствам — тиртхе, жертвоприношениям и их освящению — должны быть достигнуты три цели — прием богов, очищение деревни и изгнание злых духов. Основными моментами праздника являются приглашение богов и их прием на священных тронах или в символических фигурках храма. Уже за три дня до начала праздника все домашние работы, как правило, закончены, и каждая семья может послать своего представителя в храм для участия в подготовке торжественного приема богов.
Вначале храм, который до этого долгое время не использовался, очищается и окропляется святой водой, поскольку здесь необходимо не только внешнее, но и ритуальное очищение: место должно быть достойно ожидаемых богов.
На бамбуковых жердях водружают помост, предназначенный для семейных жертвоприношений. Из банановых листьев и полос пальмовых листьев, а также из бамбуковых палочек изготовляются искусные картины для украшения дверей храма, павильонов и бамбуковых помостов. Столбы павильонов обертываются разноцветными тканями. Скульптуры духов и стражей, которых мы встречаем во многих храмах, одеты в каин, несшитый кусок ткани, повязываемый на бедра.
Невероятная масса маленьких и больших фигур, резных или слепленных из клейкого риса, зачастую украшенных старинными китайскими монетами с отверстиями посередине, должны символизировать мир в малом и устанавливать связь с предками жителей деревни. Разнообразны вырезанные из дерева или выполненные техникой плетения картинки «чили», изображающие жертвоприношения богине риса Деви Сри. Сегодняшний балиец воспринимает их как символы плодородия и счастья. Чем больше таких чили в храме, тем больше плодородия и счастья будет ниспослано балийцу, тем больше радости в жизни ждет жителей деревни. Кажется, создавая эти бесчисленные чили — символы счастья, они хотят получить гарантии не только хорошего праздника, по и счастливого года.
Привыкшему к восточному декоративному богатству туристу большинство храмов на Бали кажутся слишком скромными и простыми, если он приходит к ним в будни. В праздник же он видит поистине роскошную картину красок и форм. Возможно, балиец в соответствии с законами своего переменчивого существования выше ставит преходящую роскошь, чем стабильность древних архитектурных и скульптурных ценностей, которые в последнее время стараются сохранить, хотя реставрация ведется еще не слишком интенсивно. Здесь охотнее занимаются подновлением, которое зачастую производится со значительно меньшим художественным вдохновением, чем требуется, но это не беспокоит балийца. Создается впечатление, что его отношение к прекрасному замыкается в мгновении творчества.
В ходе празднования Одалана наступает час, когда невидимые боги спускаются с небес на великолепие, созданное с большим старанием и любовью. Этот час — самый счастливый в жизни балийца: космос для него полон совершенства и он абсолютно сливается с ним.
Однако этому моменту предшествует множество хлопот. По обе стороны храмовых ворот устанавливаются высокие бамбуковые жерди — «пенджоры», на которые подвешивают искусно выполненные плетеные изделия. У основания пенджоров ставят простые бамбуковые алтари с подвесками из пальмовых листьев. Нижняя часть бамбуковых жердей также украшается и увешивается метелками риса и фруктами. Сюда же вешают два кокосовых ореха, придающих пенджору фаллическое значение. Алтарь перед пенджором является местом жертвоприношений Шиве как богу-творцу и Махадеве, которого чтут здесь и как властелина горы Гунунг Агунг.
Ранним утром первого дня праздника забивают свинью, мясо которой предназначено для принесения в жертву демонам и духам преисподней. Когда, таким образом, внутренняя часть храма подготовлена для приема богов, когда те, кто может помешать празднику, накормлены и тем самым успокоены, священнослужитель храма, облаченный в белые одежды, извлекает из «гедонга», маленького домика в храме, фигурки из сандалового дерева, называемые «пратима» и «арка лингга». Они лежали там в течение года, лишенные души, и теперь их приносят в павильон «бале паруман», где окропляют тиртхой, одевают, украшают и опрыскивают духами. Зачастую их предварительно в сопровождении священной процессии относят к реке, к морю или к источнику святой воды, где они принимают священное очищение. Бале паруман также было предварительно очищено от воздействия злых духов с помощью так называемого земного жертвоприношения — «кару».
Теперь все готово к приему приглашенных богов. Звучит гонг, установленный перед башней храма. Священнослужитель держит кадило, в котором курится фимиам, и обращается к богам с просьбой использовать поднимающуюся струйку дыма как лестницу на землю и на все время праздника поселиться в приготовленных фигурках из сандалового дерева. Звучание гонга усиливается, люди, охваченные священным благоговением, замолкают. Боги приближаются — наступает самый священный час Одалана, час, когда каждый балиец чувствует связь со своим пантеоном богов и предков. Тем временем пошла вторая половина дня. Деревенские улицы все больше заполняются празднично одетыми людьми, спешащими к храму. Женщины несут на голове красочные башни с жертвоприношениями. Высота многих из них больше метра. В храме помощники жреца снимают эти жертвоприношения и устанавливают их рядами. Дары ставят на бамбуковые подставки, и храм постепенно превращается в мир пестрых, причудливых форм, имеющих лишь один смысл и одно назначение — приветствовать, чтить, радовать и восхвалять богов.
Начинает говорить священнослужитель. Он благодарит богов и просит у них прощения за случайные ошибки в ритуале, из-за которых, возможно, не дошла до них духовная субстанция жертвоприношений, а также за то, что материальную оболочку этих жертвоприношений забрали домой те, кто их принес.
Для восхваления богов жители деревни занимают места перед священнослужителем, и по поручению богов он окропляет их святой водой, после чего выплескивает немного этой воды на ладони собравшимся, которые очищают ею рот и пальцы.
Теперь верующие готовы восславить спустившихся с небес богов. Они берут цветы из чаш и держат их между копчиками пальцев, затем протягивают вперед сложенные ладонями руки, поднимают их ко лбу, сгибаются в поклоне и отпускают цветок, так что он падает вниз. Это повторяется трижды. Затем жрец выливает святую воду в протянутые к нему и сложенные чашечкой ладони. Каждый выпивает три крошечных глотка, трижды проводит ладонями по волосам и, наконец, совершает символическое омовение лица и верхней части тела. На этом встреча с богами заканчивается, и праздник принимает более светский характер.
В павильоне перед храмом проводятся петушиные бои. На внутренней стене внешнего двора помощники кукольника-даланга укрепляют ствол банана, что свидетельствует о подготовке к кукольному спектаклю театра теней — ваянгу. Еще совсем светло, и экран, который обычно устанавливается для этого театра, пока не выносят. Однако, судя по тому, что у банана собрались дети, представление должно скоро начаться. Действительно, даланг уже занимает место за своей зеленой ширмой, открывает ящик с куклами ваянга и разделяет их на мягкой поверхности ствола на две группы — направо и налево, в зависимости от того, добрые это персонажи или злые.