Соседний остроз Ломбок
Особенно отчетливым становится все многообразие различий между индонезийскими островами запада и востока, если с Бали перебраться на соседний остров Ломбок. Можно за пять часов переплыть на пароме, который курсирует туда и обратно несколько раз в день, или всего за двадцать минут перелететь из Денпасара в Ампенан. Когда летишь из Ломбока, нужно переставлять часы на один час назад, так что при перелете на запад выигрывается сорок минут.
На первый взгляд между обоими островами нет никакой разницы. Административный центр Ломбока — Матарам по сравнению с Денпасаром выглядит более современным, и своему расцвету он обязан реформе 17 декабря 1958 года. До нее административное управление всего востока Индонезии осуществлялось из города Сингараджа, расположенного на севере Бали. Это имело свои негативные последствия для Малых Зондских островов: губернатор, резиденция которого находилась в Сингарадже, заботился в первую очередь о Бали. На восточных островах он появлялся не чаще одного раза в год, на многих вообще не бывал. В связи с этим снижение уровня традиционной культуры при продвижении с запада на восток, в том числе и в независимой Индонезии, вначале оставалось неизменным.
Однако первый глава правительства Индонезии Сукарно быстро понял, что для развития государства, расположенного на островах и занимающего огромную территорию, необходимо создание более мелких административно-территориальных единиц. Так, в 1958 году возникла провинция Нуса Тенгара Барат, которая кроме Ломбока включает расположенный к востоку соседний остров Сумбава, а также 99 более мелких островов. Административным центром провинции является быстро развивающийся город Матарам. Насколько необходимой была реорганизация управления именно в этом районе, показывает история Ломбока, который в течение столетий оставался в тени Бали, как будто фаунистическая граница установила между островами и культурную границу, но, несмотря на все реформы, положение на Ломбоке мало изменилось.
На севере Ломбока расположена вторая по величине вершина Индонезии — вулкан Ринджани (3726 м). В результате его последнего извержения в 1900 году значительная часть территории острова была покрыта осколками камней и застывшей лавой. Для неисламского меньшинства острова, состоящего из анимистов, буддистов и индуистов, Ринджаии является священной горой, как Гунунг Агунг для населения Бали.
Юг острова — это высохшие рисовые поля и обширные степные районы, напоминающие Внутреннюю Австралию. Даже не верится, что рядом находится плодородный Бали. Скудные природные условия с давних пор представляли собой серьезное препятствие для экономического и культурного развития Ломбока. Его южные и восточные деревни отличаются бедностью. Живущие там сасаки как бы застыли в своем первобытном укладе жизни, который за последние столетия практически не изменился и коренным образом отличается от уклада жизни западной части острова, находящейся под балийским влиянием. Издавна ломбокцы не испытывают симпатий по отношению к Бали, поскольку они чувствуют себя зависимыми от соседей: ведь Бали управлял этой областью с XVIII века. Именно тогда немало балийцев переселилось в западную часть Ломбока. То, что здесь встречаются балийские деревни и храмы, а ландшафт напоминает балийский, мешает понять природу антагонизма между островами, который тем более очевиден, чем дальше продвигаешься на юг и восток Ломбока по дорогам, порой почти непроходимым. Противоречия же западной части острова имеют прежде всего исторические корпи: правители Ломбока с XVIII века и до последнего времени сохраняли свою самостоятельность. До 1723 года Ломбоком правили три сасакских раджи. Па самого могущественного из них Дату Селапаранга — напал тогда раджа соседнего острова Сумбава, и он обратился с просьбой о помощи к восточнобалийскому правителю Карангасема. В 1740 году Дату Селапараиг вновь воспользовался помощью Бали, когда против него выступил его соправитель Пепатих Баиджаргетас. После гибели Дату Селапаранга раджа Карангасема взял на себя управление Западным Ломбоком. Юг и восток оставались за сасакскими раджами. Однако правители Карангасема попытались сделать из Западного Ломбока второй Бали. Они не только расселили там балийцев, но и самыми разными путями притесняли местное население. Так, ломбокцев заставили построить в Нармаде летний дворец с бассейном для раджей Карангасема, где, самые красивые девушки острова должны были купаться обнаженными перед чужеземными правителями в ожидании знака, которым их подзывали на княжеское ложе.
Угнетение жителей Ломбока правителями Карангасема приняло в конце концов такие формы, что Ломбок стал искать помощи у голландцев. В 1894 году голландцы направили на Ломбок экспедицию, в результате чего остров был присоединен к нидерландскому ост-индскому колониальному государству еще до того, как такая же участь постигла Бали.
Одна ветвь династии Карангасемов и сегодня носит титул «Князь Западного Ломбока». Местные традиции имеют очень глубокие корни.
Комодо — остров, где обитают ящеры
Бали находится совсем рядом с местом, откуда начиналась история человечества. К западу от него, на Яве, были найдены останки одного из древнейших типов человека — питекантропа, так называемого яванского человека, жившего 700–200 тысяч лет назад. На Калимантане обитает орангутан, а на Филиппинах и Малакке живут группы низкорослых негритосов, до настоящего времени промышляющих охотой и сбором даров природы. Их можно встретить сегодня и на Андаманских островах. Удивительнее всего, что рядом, на Суматре, Яве и Бали, процветает тысячелетняя высокая культура.
Наибольший контраст в Индонезии представляют собой Бали с его тысячелетней высокоразвитой культурой и находящиеся совсем рядом с ним «драконовы острова», как назвал французский писатель Пьер Пфеффер расположенные между Сумбавой и Флоресом острова Комодо, Ринджа и Надар, на которых можно встретить гигантских ящериц — комодоских варанов, сохранившихся с древнейших времен.
Сказочное животное-демон, которое в балийском мире богов и демонов на протяжении столетий было своего рода отражением напряженной духовной жизни, в 1911 году нашло свое реальное воплощение в виде громадной ящерицы до 3,5 метра в длину, внешне напоминавшей первобытного ящера. Ее первооткрывателем стал голландский летчик, случайно залетевший на Комодо, лежащий в нескольких сотнях километров к во-, стоку от Бали.
Легенда же о том, что на заброшенных, труднодоступных островках Восточной Индонезии живут гигантские сказочные чудовища, существовала уже с незапамятных времен. Однако рассудительная Европа еще в XIX веке не желала принимать всерьез небылицу, привезенную из Индонезии, поэтому никто не поверил отважному голландскому летчику, который во время полета с Явы на Восток попал в опасный воздушный поток и был вынужден совершить посадку прямо на воду около острова Комодо, а затем написал в своем отчете о чудовищах, проглатывавших оленей и диких свиней. Одни сочли его сумасшедшим, полагая, что при вынужденной посадке на воду он потерял рассудок, другие обвинили в сознательном распространении ложных сведений и хотели даже упрятать за решетку.
Лишь один из всех, майор Оуэнс — зоолог и директор Бёйтензоргского (ныне Богорский) музея на Яве, отнесся к этому серьезно и попросил своего друга, колониального офицера, который находился на Флоресе, проверить сообщение летчика. Оуэнс уже забыл об этом происшествии, когда летом 1912 года получил известие, что ящеры действительно существуют. К тому же его друг не ограничился лишь сообщением, а подстрелил двух варанов, а их кожу прислал на Яву в качестве вещественного доказательства.
Оуэнс понял, что речь здесь идет не о водяных ящерицах, как он вначале полагал, а о самом крупном из сохранившихся с древних времен потомков ящеров — гигантском варане. Животное, естественно, получило название Varanus komodoensis, а естествоиспытатели — еще одну сенсацию. Однако, к счастью, шквальные ветры и морские водовороты вокруг Комодо и Ринджа, неосвоенных островов к западу от Флореса, помешали тому, чтобы сенсация стала общедоступной. К тому же китайские охотники, которые почувствовали, что дело сулит барыши, были вынуждены затем признать, что кожа варанов не поддается никакой обработке.