К Эка Даса Рудре в честь одиннадцати участвующих в празднике высоких богов были сооружены одиннадцать супари, над которыми четыре года трудился знаменитый старый мастер по вырезанию флейт Пак Панде, и теперь, когда дует ветер, эти единственные в своем роде инструменты издают таинственные, низкие звуки, которые чудесным образом варьируют, хотя человеческая рука не дотрагивается до флейт.
Последняя церемония этого дня касается определения места и размеров жертвоприношений, которые будут происходить здесь спустя месяц.
После 28 февраля, фактического старта Эка Даса Рудры, начинаются бесконечные хлопоты в храме. Между двумя новолуниями, февральским и мартовским, должна быть проведена основная работа по подготовке жертвоприношений к 27 и 28 марта. По ним определяют связанное с луной значение праздника, главные церемонии которого проводятся в честь хтонических богов подземного мира, которые должны находиться в полном соответствии с ураническими небесными силами, так же как макрокосм и микрокосм, земля и человечество должны стремиться к примирению и равновесию.
Особенно подчеркивает хтоническое начало громадный, сделанный из бамбука храм у основания главного святилища Бесаких — «бапчингах». В нем сооружены высокие, украшенные флагами и платками, цвет которых соответствует цветам одиннадцати богов, помосты-троны для спустившихся с небес и поднявшихся из глубины земли богов, различных по сути и влиянию. Этот временный храм является главным святилищем проводимого 28 марта жертвоприношения и благословения Таур Эка Даса Рудры.
6 марта начались наиболее топкие подготовительные работы. В них приняли участие сотни балийцев. В сопровождении проводимых жрецами церемоний они изготовляли бесчисленное количество окрашенных в разные цвета рисовых пирожных и фигур, выстраивая из них праздничные символические сооружения высотой до пяти метров. В последующие педели активность по подготовке к празднику приобрела неслыханный на Бали размах. Времени остается слишком мало. К 27 марта все должно быть готово. Вечером этого дня, когда первая основная церемония в главном храме подходила к концу, я видел, как многие балийцы закончили работу над большими рельефными изображениями из риса с мифическими образами и символическими фигурами из нарезанного кусками и наколотого на вертела свиного мяса.
Подготовка к празднику проводилась не только в храме Бесаких. Почти на всех улицах городов и деревень устанавливали высокие бамбуковые шесты-пепджоры и украшали их кокосовыми орехами, цветами и пальмовыми ветвями — символами плодородия. Приблизительно на высоте одного метра на них или рядом с ними устанавливались подобия домиков или тарелки из бамбука для жертвоприношений.
Во всех деревнях гамеланы и танцевальные группы готовились к дню, когда они вместе со своими общинами отправятся в Бесаких. Ведь музыка гамелаиа и танцы неотъемлемая часть любого балийского праздника, и, разумеется, Эка Даса Рудры.
Святая вода с Явы и Ломбока
На балийский праздник нового века не только приезжают индуисты из Индии, Юго-Восточной Азии и Явы, но и возвращаются домой на Бали те, кто давно ушел оттуда. Индианка привозит сосуд со святой водой Ганга, тиртхой Индии. Однако и сами балийцы отправляются в путь, чтобы раздобыть где-нибудь, например на Яве, святой воды. Это единственное в своем роде путешествие, которое подчеркивает самосознание балийских индуистов, представляющих собой исчезающее национальное меньшинство по сравнению с мусульманским населением Явы или всей Индонезии. В 1967 году я видел, как у Прамбанана, великого святилища индуизма на Центральной Яве, построенного в IX веке, балийский индуистский священник совершал жертвоприношение перед крошечной индуистской общиной.
12 марта 1979 года, в период девятого балийского полнолуния, балийские брахманы собрались для молитвы в Бесукате, у вулкана Семеру, расположенного в восточной части Явы. Они просили богов о том, чтобы те разрешили взять у Гунунг Семеру святую воду и отвезти ее на Бали.
Вместе с небольшой группой, ожидавшей их в полночь у края кратера, они взяли из священного ключа горы воду, которая считается духом бога горы Иду Бхатаро Семеру, предка гор Гунунг Агунга и Гунунг Батура, чтобы принести эту воду в Бесаких на Эка Даса Рудру.
Индуисты во всей Индонезии мысленно следят за совершением церемонии «мендак-тиртха». В храме Джагат Ната в Денпасаре в одно и то же время два хора «кидунг» поют священные гимны и совершают жертвоприношения, чтобы пригласить бога гор Иду Бхатаро Семеру на великий праздник в Бесаких.
В ходе этой церемонии заклинают духов преисподней, которым приносят в жертву курицу. Высший жрец церемонии, Ида Багус Пемангку, неожиданно впадает в транс, что является для присутствующих подтверждением божественного присутствия Иду Бхатаро Семеру.
Тем временем на Восточной Яве процессия со святой водой возвращается в Бесукат. Затем жрецы в белых одеждах доставляют тиртху на Бали, а 24 марта — на великую церемонию в храм Бесаких.
Значение святой воды с Явы от Гунунг Семеру мы узнаем из древних текстов, относящихся к периоду Маджапахита. В 1979 году исполнилось ровно пятьсот лет, как государство Маджапахит было окончательно разрушено исламскими завоевателями, что сопровождалось переселением восточнояванской знати на Бали. Патих Саптамала, первый министр последнего князя Маджапахита, тогда предсказал, что изгнанные индуистские боги вернутся на Яву через пятьсот лет. Поэтому брахманы Бали утверждали, что доставка святой воды от Гунунг Семеру, горы, которая, согласно мифу, вместе с Гунунг Агунгом и Гунунг Батуром образует братский союз богов, в 1979 году важнее, чем во все предыдущие времена. И для них это не просто символический акт, поскольку и ислам и христианство в последние десятилетия утвердились на Бали. Балийский индуизм имеет шанс на выживание и существование в течение продолжительного периода лишь в том случае, если он станет религией всего народа. Поэтому голландские власти в начале нашего века запретили на острове всяческую миссионерскую деятельность. Лишь после получения Индонезией независимости миссионерам было предоставлено право беспрепятственной деятельности, результаты которой, правда, видны не на всей территории острова, а лишь там, где и без них существовали наибольшие связи с внешним миром, — в Денпасаре, Сапуре, Куте и прочих легкодоступных для иностранцев местах юга.
Святая вода к празднику доставляется не только с Явы, но и с Ломбока, с его самой высокой горы — Гунунг Рипджани. Если Ява, этот район происхождения индуистско-яванских династий, все еще определяет балийскую культуру, то Западный Ломбок, как и прежде, находится под влиянием Бали, и многие жители западной части этого острова и сегодня чувствуют себя больше балийцами, чем ломбокцами. Многие ломбокцы присыпают на Бали к празднику Эка Даса Рудры, чтобы почтить одиннадцать высоких богов, общих предков и встретить повое столетие, которое теперь и здесь называется «двадцатым».
Жертвоприношение быков
22 марта в главном храме Бесаких совершается ритуал приглашения богов сойти на землю и запять свои места на тронах. Так начинается сам праздник. Спустя два дня во время церемонии, называемой «меласти», священная процессия относит символы богов к морю, где они подвергаются ритуальному очищению. В основе этой церемонии, видимо, лежит представление балийцев о том, что невидимым богам нельзя давать неочищенные жилища, а жилище духа, явившегося на праздник бога, находится в зримом символе.
Перед тем как принять участие в процессии к морю, обратимся к другой церемонии, которая, хотя и связана духовно с Бесаких и Эка Даса Рудрой, проводится в различных местах острова. Речь идет о церемонии принесения в жертву быка — «нгеед».
Происхождение этого анимистического по форме жертвоприношения, бесспорно, восходит к доиндуистским временам, и даже в балийской обстановке оно производит впечатление некоего реликта, пришедшего на Бали из глубокой древности, и, конечно, свидетельствует о неразрывной связи балийца со своими традициями.