Религиозно-исторический экскурс представляется мне необходимым, чтобы за комплексом церемоний Эка Даса Рудры отчетливо определить смысл праздника, выходящего за пределы Бали. Ведь балийцы считают, что Эка Даса Рудра — не только имеющий отношение к их острову ритуал очищения земли, но и с точки зрения многочисленных, угрожающих земле опасностей ритуал очищения всего мира, который благодаря жертвоприношениям и медитации людей может проложить путь в лучшее, то есть в сбалансированное будущее.
То, что Рудра — именно тот бог, которому балиец посвятил свой самый большой, самый важный праздник, определяется не только тем, что из Рудры в более позднее время появился всемогущий Шива. Балийцы вряд ли способны на умозрительные рассуждения такого рода. Намного вероятнее здесь идея об отождествлении. Рудра, как он представлен в немногих гимнах «Ригведы», — это бог, владения которого не ограничиваются только небесами, воздушным пространством, но включают в себя и землю, бог, в котором олицетворяется балийское представление о жизни и деятельности как богов, так и демонов.
Итак, вернемся к празднованию Таур Эка Даса Рудры. В танцевальном павильоне звучат мелодии, напоминающие китайскую музыку. Все новые и новые роскошно одетые танцоры демонстрируют отрывки из богатого репертуара балийских легенд и историй. Их танец сопровождается равномерным шорохом шагов проходящих мимо балийцев, которые, как вчера и все последующие дни, за исключением Ньепи, Нового года, понесут в храм жертвоприношения, чтобы вымолить благословение у богов.
Громкоговоритель сообщает, что наступил день новолуния девятого месяца, последний день 1900 года по календарю Сака (Шака). Никогда еще в Бесаких не было столько народу. Тысячи машин застряли на дороге у Клунгкунга. Полицейские машут жезлами, указывая на обочину, чтобы освободить дорогу для ожидаемого в Бесаких президента Индонезии Сухарто и его эскорта.
Люди движутся по обе стороны дороги, как пестрая змея, с тысячами жертвоприношений. Они быстро поднимаются по крутым ступенькам храма и стоят плотными группами, ожидая своей очереди, а затем, отдав жертвоприношения и получив благословение, вступают в четырехугольник, где несут службу жрецы.
То, что вчера было основной целью паломников, святая святых — Бесаких, сегодня по своему значению отступает на задний план, на передний выступает банчингах агунг — великий бамбуковый храм, внутри которого двадцать три высших жреца готовят главный обряд жертвоприношения Таур Эка Даса Рудры. Этот храм уже окружили тысячи людей, которые не только хотят принять участие в большом обряде жертвоприношения, по и надеются увидеть своего президента Сухарто. По узкому проходу, идущему от верхней стоянки автомобилей к храму, министры, дипломаты, губернаторы поднимаются к большому гостевому павильону, расположенному на холме напротив банчингах агунга. Гостей провожают на их места девушки из Карангасема в нарядных золотисто-оранжевых платьях с высокими венками из цветов на голове. Затем перед лестницей, ведущей к верхнему храму, открывается широкая площадка, где танцовщицы исполняют приветственный танец реджанг. Этот чарующий плавностью движений древний ритуальный танец сменяется танцем воинов «барис геде». Танцоры в высоких шапках, в ярких одеждах, со щитами и копьями в руках сопровождают танец дикими криками. В последний раз я видел этот танец в 1963 году после извержения Гунунг Агунга на полях, покрытых застывшей лавой, вокруг Бесаких. Тогда он исполнялся как танец умиротворения разрушительных сил горы. Сегодня Гунунг Агунг, освещенный солнцем, спокойно и величаво возвышается над храмом, над людским морем. Те, кто тогда были свидетелями катастрофы, возвращаются мыслями в дни, последствия которых Бали именно здесь, на востоке, не преодолел по сей день.
Завершают поток почетных гостей президент Сухарто в черной древнеяванской одежде, его жена и дети, одетые по-балийски. Приветствуемый народом, он проходит в павильон для почетных гостей. Кольцо за ним смыкается, люди стоят голова к голове. Взгляд их устремлен на банчингах, откуда по громкоговорителю объявляют о начале главной церемонии. Большое жертвоприношение злым духам и угрожающим жизни демонам должно помочь миру вновь обрести нарушенное равновесие.
Бамбуковый храм, окруженный морем людей, олицетворяет вселенную. Одиннадцать центров, каждый из которых символизирует одну из сторон мироздания, украшены флагами и вымпелами ритуальных цветов. В каждом центре находится посвященный одному из троицы богов — Шиве, Брахме или Вишну — «санггар таванг» (сооружение типа высокого алтаря), далее — алтарь для бога солнца Сурьи, молельня для жертвоприношений и молельня, в которой выполняли ритуал оба специально выделенных для этого брахманских священнослужителя.
Одновременно в одиннадцати местах осуществляется невидимое для присутствующих и тем не менее имеющее главное значение для Таур Эка Даса Рудры большое жертвоприношение демонам. Оно выполняется двадцатью тремя брахманскими священнослужителями как посредниками между богами и собравшимися людьми. Каждое направление обслуживают один шиваитский и один буддийский священнослужитель. Двадцать третий из них — «сеиггуху», изгоняющий вселившихся в людей злых демонов, сидит несколько ниже, чем брахманские священнослужители, однако в этой первой части жертвоприношения он играет важнейшую роль: изгоняет зло во всех его проявлениях и функциях.
Звук священного колокольчика возвещает о начале жертвоприношений. Голос из громкоговорителя объясняет коленопреклоненным людям значение праздника Эка Даса Рудры. От Рудры, который в древнее, доисторическое время дал название празднику, ритуал ведет к имени, используемому сегодня как всеобъемлющее понятие богов балийского индуизма — к Сангхьянг Видхи Ваке — наивысшему божеству. В том, чтобы заклинаниями вызвать его во всех проявлениях и со всеми силами, и состоит смысл этого ритуала, который должен очистить Бали и сделать весь мир лучше. Много надежд связано с ритуалом жертвоприношения — представители маленького народа перед лицом своих собравшихся богов просят спасти весь мир.
После того как священнослужители очистили и освятили бесчисленные жертвоприношения, приготовили святую воду и спели гимны богам, они отдают собравшимся распоряжение начать молитву Сангхьянг Видхи — воплощению всех божественных сил.
Коленопреклоненные верующие семь раз поднимают над головой сложенные ладонями руки с зажатыми между пальцев цветами. Священные напевы мантр сопровождают долгую молитву. Затем священнослужители вступают в толпу, разбрызгивают тиртху и разбрасывают рисовые зерна, которые верующие с помощью капель святой воды приклеивают ко лбу и вискам.
Представители деревень получают тиртху и «паси таур» — освященные зерна риса, чтобы раздать их всем индуистским семьям на Бали. Для этого перед каждым балийским домом сооружается маленькая молельня из бамбука («санггар кукук») и украшается белым флажком, на котором изображена фигура Сангхьянг Ганаса, или Ганеши, сына Шивы со слоновьей головой, разрушителя всех препятствий.
Банчингах Пура Панатаран Агунга так же преходящ, как власть злых духов, против которых направлена проводящаяся здесь церемония Ее целью является очищение макрокосма, природы во всех ее проявлениях. Вокруг банчингах сооружены новые бамбуковые конструкции с искусно составленными, высоко вздымающимися жертвоприношениями, посвященными церемонии сопровождения — мапеданан. Эта церемония направлена на очищение микрокосма, человеческого мира, мира всех существ. Поэтому она имеет истинно народный характер. Своего апогея она достигает после завершения священных ритуалов, которые здесь, как и везде, включают в себя жертвоприношения, очищение и благословение, когда участники могут опустошить праздничное поле и куски священных жертвоприношений взять с собой домой. Ведь этим «сувенирам» приписываются особенно действенные магические силы, заручиться поддержкой которых желает каждый, даже образованный балиец. Принц Бангли с удовлетворением показывает мне кусок принесенного в жертву крокодила.
После состоявшейся в банчингах Пура Панатаран Агунге большой церемонии Таур Эка Даса Рудры мероприятия этого последнего дня 1900 года по календарю Сака еще не закончены.