— А что, тётя Валюша, здесь десять дней назад никакого несчастного случая не было?
— Был, а что? — ответила она. Это у неё такая манера разговаривать. — По такой жаре всё может случится.
— Девушке плохо стало?
— Девушке. А что?
— Да меня тут спрашивали, а я и не в курсе. Но вы ведь всё знаете, — сказала я, чтобы польстить ей.
— Знаю, — с удовольствием сказала она. — Во-о-он там на скамейке девушке плохо стало, она на землю упала. Солнечный удар, вроде! Вера подметала и заметила. Вид у девушки приличный, а мы-то уже долго живём и знаем, как оно в жизни бывает. Вот мы «скорую» и вызвали. Девушку увезли, но больше я ничего не знаю. А что, кто-то её разыскивал?
— Вроде разыскивал. А девушка — такая полная, невысокая брюнетка, да?
— Точно. В синем платье длинном и в такой же шляпке. Представляешь, в такую жару в длинном!
Я сказала, что представляю, немножко ещё поговорила о другом, чтобы отвлечь её от моих расспросов, и поспешила домой.
Остальное уже было делом техники, то есть, телефонного обзванивания.
Через час такси высадило меня возле ворот больницы номер шесть в Заречном районе. Была суббота, так что во дворе оказалось немноголюдно. Я нашла второй корпус, потом палату сто десять и заглянула в неё. Бабуся лет под сто в красном халате с оборками кокетливо надевала шляпку, явно собираясь на прогулку. В дальнем углу кто-то лежал на кровати лицом к стене. Остальные две кровати были так аккуратно заправлены, как будто давно пустовали.
Бабуся посмотрев на меня, сказала:
— Милочка, это к тебе, — взяла под мышку несколько газет и вышла из палаты.
«Милочка» даже не пошевелилась. Лежала неподвижно. Но если бабуся её позвала, значит, не спала. Тогда почему не оборачивается? Не интересуется, кто посетитель? Ей точно известно, что здесь её никто навещать не будет?
— Селена, — позвала я и подошла ближе. — Здравствуйте, Селена.
Она медленно повернулась ко мне лицом. Выглядела измученной и очень больной. Смотрела настороженно. Удивлялась, что я знаю её имя? Что кто-то в этом мире его знает?
— Лев, единорог и дракон, — сказала я. — Вот, — и протянула ей дракончика.
Невозможно описать, какая радость, какой восторг отразились на её лице! Она схватила артефакт, провела быстро и странно по нему пальцами. Он зажужжал.
— Постой, Селена! Дело в том, что… — начала было я объяснять.
Но Селена не желала ни минуты дольше находиться в нашем мире, не стала меня слушать.
— Спасибо, очень благодарна, — сказала она, перебивая мои слова, и щёлкнула по дракону.
А чего я ожидала? Что расскажет мне всё и об артефактах, и о себе? Нашла дуру! Она, конечно же, унеслась в свой мир. Тут, у нас, натерпелась. Нет здесь, к сожалению, чудесных аптечек.
В тот же миг у меня потемнело в глазах, я перепугалась, что отправлюсь куда-то вместе с ней. Но когда пришла в себя, то всё так же стояла возле кровати. Возле пустой кровати. Но не в пустой палате.
Рядом, злой, как лев, единорог и дракон вместе взятые, бормотал Корней:
— Ну, дура… Круглая идиотка… Если бы я знал… Я ж не знал, что он у тебя… Я ж думал, ты знаешь, что он у неё…
Конечно, замечательно, что я вернула Селене хотя бы дракончика и тем помогла вернуться домой. Она ничего не пожелала мне рассказать, но и я бы на её месте поспешила удрать из неприветливого чужого мира. Тем более что, как оказалось, Корней шёл за мной по пятам, надеясь забрать последний артефакт.
Всё это промелькнуло у меня в голове, а негодяй продолжал разоряться хриплым шёпотом:
— Если бы я только знал! Он всё время был у тебя! Или ты подобрала его в парке? Или забрала у той ларёшницы? Нет, не выходит, я внимательно за тобой следил, очень внимательно!
Ох, Вия, подумалось мне, ты как в воду глядела, сказав мне: «Не высовывайся». Но как же тут не высунешься, когда Селене нужно было помочь? Своя рубашка ближе к телу? Моя хата с краю? Полезные поговорки, но есть и другие. Например: относись к другим так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. Только вот применимы ли эти слова к Корнею? Что там он ещё говорит?
— Сейчас пойдёшь со мной и всё мне расскажешь! Всё, поняла?
«Никуда я с тобой не пойду, гад ползучий», — очень хотелось сказать мне. Но не сказалось. Поразительно сколько слов остаются не высказанными вслух, целые тома получатся, если такие слова записать! Но всё-таки вокруг было, так сказать, общественное место, каждую минуту могли войти пациенты-посетители или врачи-медсёстры. И рядом в палатах кто-то находился, я слышала голоса. Так что грубить Корнею не стала, но ответила резко: