- Юбку бы покороче надела, - сказал водитель, уставившись на коленку в разрезе платья. - Это ж клуб. Понимать надо.
- В другой раз, - улыбнулась она.
- Ну смотри, в другой раз ждать не буду, - он повернул зажигание, хмыкнул. - Ничего не выйдет у тебя.
Она хотела обидеться или возразить, но прикусила язык. На самом деле он задержался очень кстати, иначе ей пришлось бы вызывать такси и ковылять, путаясь в подоле. Все поймут, что она неудачница, которую, вероятно, бросили в этом клубе, и теперь она, поревев в туалете и расплатившись за себя и кавалера, едет горевать о своей разбитой жизни домой.
А здесь так удачно сложилось - и машина, и водитель. Даже его ухмылка показалась ей душевной и родной. Они ехали в молчании, как всегда, только теперь оно не было ледяным, напротив, ее затопляли теплые волны, которые уже ударяли о берег, сильнее и сильнее, пока не накрыли нашу героиню с головой. Она порывисто подалась вперед, уткнувшись в его плечо горячим лбом.
Водитель не обманул ожиданий, свернув в переулок. В тесноте машины его низкорослость оказалась на руку, ухмылка была не видна, все складывалось один к одному, и когда он уверенно задрал ей подол, она без слов подчинилась.
- Надевай что-нибудь покороче в следующий раз, а то неудобно, - сказал он, выходя из машины и не захлопнув за собой дверцу. Она послушно закрыла за ним, одернув платье.
На следующий день она вышла из подъезда в юбке до колена, надеясь заслужить одобрительный взгляд водителя, но он только ухмылялся и не заговаривал о том, что случилось вчера. Ей пришлось самой открывать дверь, ступив в лужу и промочив ноги.
Вечером она позвонила водителю. Он явился нехотя, как на вызов начальства, встал у стенки, раскачиваясь на носках, обвел кабинет взглядом.
- Может, кофе? - предложила наша героиня, доставая чашки. Он кивнул. Она подумала, что чашки не совсем чистые, но мигом сервировала стол, наша замдиректора все схватывала на лету, и секретаршей могла бы работать, ловкости и расторопности ей было не занимать.
Полоща чашки под струей воды, она взглянула на себя в зеркало - лихорадочные пятна на щеках, дрожащие губы. Вдруг она поняла, какую ошибку совершила, оставив водителя одного. Теперь ничего не исправить. Он ушел, его не вернуть. Она с грохотом бросила чашки в раковину, вода так и хлестала из крана, и бросилась в свой кабинет, но поздно.
Водителя в кабинете не было. Она судорожно обвела взглядом стены - нет. Пусто. Кофейник поблескивал, печенье в вазочке лежало нетронутой горкой. Замдиректора опустилась на стул, отодвинутый для гостя, бессильно уронив руки. Она вдруг поняла, что рыдает - беззвучно, только плечи ходят ходуном, как не плакала давно, а может быть, и никогда.
Вдруг до нее донесся еле слышный шум. Она подняла залитое слезами перекошенное лицо, но через секунду обмякла и расплылась счастливой мокрой улыбкой. Она увидела знакомую фигуру в проеме окна - ее водитель выходил с балкончика, застегивая ширинку.