Чтобы найти явку, на которой можно было сдать этот драгоценный груз, агентам «Искры» приходилось иногда объехать пол-России. Порой на месте партийной организации они обнаруживали лишь пепелище, черневшее после очередного полицейского нашествия.
Но для «искровца» препятствий не существовало…
Главной целью «искровцев» была подготовка съезда, который объединил бы разрозненные организации в единую партию российского пролетариата.
Мысль о созыве съезда, что называется, носилась в воздухе. Подобно тому как это бывает на войне, когда нужно во что бы то ни стало занять важную стратегическую позицию и один отряд за другим поднимается на приступ, так подпольные организации нашей партии шли на бой за созыв общепартийного съезда. Большинство их было разгромлено врагом, но на смену им поднимались все новые и новые силы.
Как ни труден был созыв съезда, но без Ленина для создания партии потребовалось бы еще больше времени, еще больше жертв, еще больше усилий в борьбе против разветвленной полиции, все силы которой были направлены на разгром революционных организаций.
На протяжении нашего повествования мы уже не раз употребляли и будем употреблять впредь слова: «охранка», «жандармы», «полиция», «шпики», «провокаторы».
Во всех этих случаях речь идет о той или иной форме действий тайной царской политической полиции.
Тайная политическая полиция в России возникла вместе с самодержавием. Недаром охранник, сопровождавший в тюрьму арестованного большевика Сергея Розеноера, не без гордости сказал:
— Мы со времен Иоанна Грозного.
На протяжении столетий тайные соглядатаи вели по всей Руси «сыск» на предмет уловления «крамолы». Они ловили «прелестные письма» — так назывались обращенные к народу письма Разина и Пугачева; хватали каждого заподозренного в неповиновении царской власти; отправляли в остроги и темницы, где «пыточных дел мастера» страшнейшими муками вырывали у него «признания».
Но полного своего расцвета тайная полиция достигла позже, в XIX и XX веках, когда, после восстания декабристов, император Николай Первый создал так называемое «Третье отделение собственной его императорского величества канцелярии», ведавшее тайным розыском «государственных преступников» и дознанием (следствием) после их ареста.
Исполнительным органом Третьего отделения был «Особый корпус жандармов». Начальник Третьего отделения являлся шефом корпуса жандармов.
Жандармы носили голубые суконные мундиры, за что Герцен прозвал их «голубое ведомство».
Первым шефом жандармов был граф Бенкендорф — тот, который травил великого Пушкина.
Когда народовольцы казнили императора Александра II, для борьбы с разрастающимся революционным движением правительство значительно расширило деятельность тайной политической полиции.
С этой целью было учреждено «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка», в просторечии «охранка», — орган тайной полиции, ведавший политическим сыском.
Охранка обладала разветвленной сетью секретной агентуры.
Она засылала в революционные организации своих агентов — провокаторов, которые действовали по ее указаниям, шпионили и выдавали охранке революционеров.
Провокаторы занимались тем, что на языке охранников носило название «внутреннее наблюдение».
Кроме того, существовали еще и сотрудники «наружного наблюдения», или «филеры» (от французского слова filer — следовать), но в народе их звали просто «шпики». Они следили за революционерами на улицах: кто, куда, когда, с кем пошел.
Охранка ведала тайным сыском. Жандармское «голубое ведомство» занималось по преимуществу дознанием. Оно производило (нередко с помощью агентов охранки) аресты, вело следствие, передавало дела в суд.
И жандармское, и охранное управления были подчинены департаменту полиции, являвшемуся верховным органом политической полиции.
Кроме секретной полиции, существовал полиция несекретная.
Каждый город был разделен на полицейские участки, во главе которых стояли приставы. Им были подчинены околоточные надзиратели, ведавшие отдельными околотками. Низшими полицейскими чинами были полицейские или городовые, вооруженные револьверами и плоскими шашками в ножнах, которым народ дал презрительное прозвище «селедки».