И вот наконец, спустя две бутылки и кучу переписанных и разобранных вариантов развития событий, нужное решение найдено: Сириус настолько устал от точного пошагового планирования и рассмотрения каждого возможного варианта, что решил не изобретать велосипед, а просто завалиться к Шарпу домой, заодно и выведает, что тот из себя представляет.
Придя к этому, простому и удачному во всех смыслах, решению, маг довольно потянулся, едва не выпав из глубокого удобного кресла, и, переваливаясь из стороны в сторону, по стеночке добрался до своей спальни и рухнул на не расстеленную кровать, забывшись пьяным сном.
А Кричер остался в кабинете в тяжелом, давящем на плечи, одиночестве и принялся, скрипя зубами, убирать весь тот бардак, который так старательно навел его нерадивый хозяин, который вскоре поплатится за свою необразованность и глупое потакание собственным низменным желаниям. А то, что наказание совсем-совсем близко, домовик чувствовал просто превосходно. Но говорить кому-либо об этом не стал - он все же хотел, чтобы глупый Сириус получил свое.
Ничего, верный Кричер не гордый, он потерпит.
***
Сегодня Лора и Дей начали завтракать в одиночестве: с тех пор, как из Хогвартса вернулся мистер Шарп и, коротко кивнув им, умчался к себе в кабинет, дети его не видели. Только домовики на заданный переживающей девочкой вопрос ответили, что хозяин сейчас находится в Хеддон-Холле, у Принцев. И что приказал им всем присматривать за ними, пока взрослые не вернутся.
- Ну вот, Амадей, - говорила девочка, усердно подкладывая брату вкусные кусочки легкого омлета, - Вот мы с тобой и живем у хороших людей. А я, честно говоря, все же скучаю по маме с папой. А вот Марка и дальше видеть не хочу - пока он будет так высоко задирать нос, я даже слышать про него не желаю, - воинственно выговаривала накипевшее Лора внимательно слушающему сестру мальчику, - И вот увидишь, Марк очень сильно удивится, если узнает, что мы с тобой теперь живем в огромном красивом доме, что можем гулять в красивейшей оранжерее, что нами занимаются нанятые для нас учителя…
Голос девочки становился все тише и тише, под конец сорвавшись на еле слышный шепот: что не говори, а маленькому ребенку очень сложно перестроиться в столь короткий промежуток времени, тем более, что обстановка вокруг нее менялась дважды. Сперва подстраиваться под прущую напролом, невзирая на желания и мечты окружающих, Молли Уизли, требовательно просившую, чтобы она называла ее “тетушкой”, а теперь пробовать уживаться среди аристократов, которых всегда ненавидела мама.
Умом Лора понимала, что в этом доме ей будет лучше, она не по возрасту была рассудительна и наблюдательна. Но вот вспоминалось ей иногда, в основном, в сравнении с леди Марой, как редко мама приходила к ней в спальню по вечерам и что-то ей читала или рассказывала. А тут совершенно чужая им женщина уделяет двоим детям даже больше внимания, чем их родная мать! И от этого становилось больно.
Амадей заметил резкую перемену настроения сестры и требовательно завозился в своем креслице, привлекая ее внимание на себя.
- Ну, дорогие мои, - двери в столовую особняка отворились настолько резко, что ушедшие в себя дети подпрыгнули на своих местах, - Простите за опоздание, но я гостей привел!
За ворвавшимся в большой зал Матиасом довольно неторопливо следовал Абраксас, аккуратно и бережно держа леди Принц под локоток. Женщина только тихо шипела на него, словно большая рассерженная чем-то кошка, и безуспешно пыталась освободить конечность из крепкой хватки старшего мага. Малфой, не теряя бодрого настроения, тепло поздоровался с детьми, поцеловал каждого в макушку, ловко увернулся от опасно промелькнувшей рядом с его глазом ложки Амадея и, обойдя стол, насильно усадил женщину на стул.
Матиас, уже приземлившийся на свое место, успел наложить себе в тарелку завтрак и теперь то и дело подозрительно косился в сторону сестры, чью тарелку наполнял лично Абраксас. Сама Мара с обреченным выражением лица следила за тем, как перед ней появляется овсянка, скромно украшенная свежей клубникой, в довольно больших объемах росшей у них в оранжерее, слабый чай вместо привычного им с мужем крепкого кофе и грустно одинокая долька грейпфрута.
- Абраксас, - наигранно спокойно позвала свекра Мара, - А вы можете мне пояснить: что это?
Тонкий палец обвиняюще ткнул в несчастную кашу.
- Марушка, это твой завтрак! - мужчина без зазрения совести навернул себе в тарелку исходящую паром яичницу и утянул с блюда пару сосисок, - И не спорь, милая, теперь тебе стоит соблюдать определенный рацион, все же в твоем интересном положении не желательно кушать тяжелое!
И отправил в рот кусок сосиски.
Тихо звякнула ложка. Матиас, торопливо поглощая свой завтрак и отчаянно сигналя подопечным, чтобы те доедали как можно скорее, все более боязливо косился на сестру. Абраксас только взял в руку кружку с ароматным напитком, собираясь сделать первый глоток кофе, как посудина просто лопнула прямо у него в руках, и мужчина позорно дернулся от обжигающей лавины, неожиданно окатившей его колени.
“Вот зараза! Не успели…”
- Мара! - Малфой в недоумении уставился на преспокойно взявшую ложку женщину.
В столовой повисла тишина: даже Амадей понял, что сейчас лучше молчать. А Принц невинно передала свекру свою кружку с чаем и для пущего эффекта немного похлопала густыми ресницами:
- Пейте, Абраксас! Не мне ж одной травиться! Братец, а ты куда?
Почти добравшийся до спасительных дверей Матиас обреченно вздохнул и вместе с тихонько смеющейся Лорой и вторящим ей Амадеем развернулся к семье.
***
Сириус вывалился из камина в незнакомой ему гостиной. Дубовые панели, зеленый шелк с золотым затейливым узорчиком на стенах, стеллажи с книгами. И тишина. В этом доме было просто невообразимо тихо. В густом солнечном свете, не по осеннему ярком, лениво плавало несколько пылинок.
Чуть приоткрытая дверь так и манила выйти из внушающего подсознательное беспокойство помещения, так мучительно напоминавшем о родовом особняке его собственной семьи и стилем отделки и самой атмосферой. И Сириус не стал играть со своими ощущениями, решительно рванув наружу.
В галерее второго этажа, опоясывающей главный холл огромного дома, было так же тихо. Как и в Блэк-Холле. Только здесь было на удивление светло и легко: стеклянный потолок свободно пропускал дневной свет, отчего темная деревянная отделка стен не казалась давящей.
Сириус недоуменно повертел головой и, наткнувшись на лестницу, ведущую на первый этаж, поспешил вниз: ему не терпелось найти соперника и разобраться с ним. Только вот стоило ему ступить на старательно вычищенный до зеркального блеска паркет, как за одной из дверей, ведущих куда-то в недры дома, послышался громкий и заливистый детский смех, неумолимо приближавшийся к нежданному гостю.
Блэк решительно двинулся на звуки, но ему не дали сделать ни шага: в правую ногу, чуть пониже колена, вцепились острые зубы. Сириус от неожиданности заорал и предпринял жалкую попытку сбросить нахала со своей конечности, но пес держал крепко, тихонько порыкивая, словно сетуя на незадачливого чужого человека, посмевшего так опрометчиво влезть на его территорию.
Аврор, будучи слишком занятым разборками с собакой, которая ну никак не хотела отпускать чужака, так и не заметил, что в зал практически вбежали двое мужчин, старший из которых быстренько приложил его чем вырубающим.
- Скай, брось! - младший подскочил к животному, послушно выпустившему порядком потрепанную и прожеванную штанину из мощных челюстей, и силой оттащил того от незадачливой жертвы.
- Мда, хорошая у тебя тут защита стоит, - протянул Абраксас, задумчиво почесав кончиком волшебной палочки затылок прежде, чем убрать ее в крепление на левом предплечье, - Ни один чужак не пройдет.
- А то! - улыбнулся Шарп, сидя на корточках и выглаживая питомцу бочок, - Сам натаскивал!