Он замолчал, а затем прошептал:
– Я… я боюсь довериться кому-то.
У Чжу Янь защемило сердце.
– Тетя Жу говорила, что люди Кунсана никогда не будут с нами по-настоящему добры. Вы выращиваете русалок, словно котят или щенят: когда вы в хорошем настроении – приласкаете, а если что-то не по душе – выбросите. Разве мы можем стать друзьями? – ребенок посмотрел на пламя свечи и прошептал: – Рано или поздно ты бросишь меня.
– Кто такая тетя Жу? – нахмурилась Чжу Янь. – Не слушай ее бредни.
– Она для меня самый лучший в мире человек после матушки, – ответил Сумо. – Когда я жил на Западном рынке, я часто болел, а она всегда заботилась обо мне… пока ее тоже не купили.
– В таком случае ее слова – вовсе не незыблемый закон! – поспешила заверить Чжу Янь. Чуть подумав, она добавила: – Эй, хочешь, я открою тебе тайну? Знаешь ли ты, что мужчина, которым заняты все мои мысли и сердце, тоже из морского народа?
Ребенок опешил и повернул голову, чтобы взглянуть на княжну.
– Правда?
– Истинная правда! – Чжу Янь вздохнула и вытянула из-под нательного белья кулон. – Вот, смотри, это его подарок. Мне действительно он нравится… С самого детства нравится! Жаль, что я не нравлюсь ему…
Сумо взглянул на треснувшее нефритовое кольцо, и его глаза засветились.
– Что это?
– Он сказал, что это нефрит с древней кровью дракона. Бесценная вещь, – ответила Чжу Янь.
Ребенок протянул маленький пальчик и очень осторожно прикоснулся к драгоценной реликвии. В тот же миг его лицо неуловимо изменилось.
– Ай! – воскликнул он.
– Что случилось? – испугалась Чжу Янь.
– Я… я не знаю, – поежился Сумо. – Мне показалось, что спину чем-то обожгло… очень больно.
– Быть такого не может! – княжна поспешно приподняла его одежду, чтобы взглянуть на спину. – Ничего нет!
Ребенок успокоился и прошептал:
– Странно, все снова в порядке.
– Хм, думаю, лучше не трогать эту вещицу, – Чжу Янь торопливо спрятала кулон обратно под белье. – Юань ведь предупреждал, что я не должна показывать его подарок посторонним людям.
Она уперла подбородок в ладонь и, глядя на кружащих в свете пламени свечи бумажных журавликов, задумчиво сказала:
– Жаль, что я ему не нравлюсь, хоть он и подарил мне этот кулон… Наверное, в глубине его сердца уже есть кто-то, кого он любит. Ведь он житель моря, а значит, прежде чем превратиться в мужчину, должен был отдать свое сердце любимой женщине.
Ребенок поднял маленькую мордашку и серьезно призадумался.
– Я слышал, как тетя Жу говорила что-то подобное, – помолчав, он продолжил: – Но я еще слишком мал для такого и не знаю, правда ли это.
– Ох, подожди, когда вырастешь, твоя красота расцветет еще сильнее! – Чжу Янь взглянула на ребенка несравненной красоты и не сдержала улыбки. – В кого ты хочешь превратиться: в мужчину или в женщину? Если станешь женщиной, то будешь прекраснее легендарной придворной певицы Цю Шуй! Буду с нетерпением этого ждать…
– Ну уж нет! Я не хочу быть женщиной! – Сумо сжал кулаки и повысил тон.
Чжу Янь опешила.
– Почему? Тебе не нравятся женщины?
Ребенок покачал головой, и в глазах его отразился холодный блеск.
– Я… я не стану таким, как матушка, – прошептал он.
Сердце княжны оборвалось, она подумала о горькой судьбе наложницы Юй: конечно, в душе ребенка поселилась тайная тень страха. Чжу Янь вздохнула и перевела тему:
– Эй, ты не можешь сам решать, кем станешь – мужчиной или женщиной. Ты еще так мал, до времени превращения у тебя есть несколько десятилетий. Я вряд ли доживу до этого…
– Нет! – Сумо вдруг напрягся и затряс головой. – Ты будешь жить долго! Дольше, чем я!
Чжу Янь не сдержалась и прыснула от смеха. Вот что значит – не иметь опыта общения с людьми: он пытается сказать что-то приятное, а выходит ужасно неловко.
– В любом случае я не оставлю тебя, – Чжу Янь вздохнула и пальцем приподняла за подбородок маленькое лицо ребенка. Серьезно взглянув на Сумо, она пообещала: – Я всегда буду заботиться о тебе и защищать. Ты будешь со мной до тех пор, пока сам не пожелаешь уйти. Я не лгу!
Ребенок поднял глаза, испытующе глядя на нее. Его взгляд был полон сомнений и нерешительности.
Княжна протянула ему ладонь.
– Поклянемся на пальцах?
Ребенок едва слышно хмыкнул и молча отвернулся, сохраняя высокомерный вид. Но через мгновение он протянул руку и аккуратно подцепил ее мизинец своим. Маленький пальчик, словно маленькое обещание.
– Называй меня старшей сестрой, – Чжу Янь почувствовала, что на душе потеплело, и с улыбкой сказала: – Я всегда была одна, у меня нет ни младшего брата, ни сестры. Мне тоже одиноко.