— Началось это дерьмо лет пять назад — еще до того, как я в Нортгемптон приехал. В Рокингеме банда завелась — останавливали обозы, грабили купцов, несколько раз на сборщиков налогов напрыгивали. Серьезные, в общем, ребята, на мелочи не разменивались. Но в целом разбойники как разбойники — таких в Англии двенадцать на дюжину. А потом дело веселее пошло. То ли у них новый вожак появился, то ли старому откровение было — не знаю…
Когда мне в первый раз рассказали, что Роб Малиновка называет себя сыном Хереварда — я не поверил. Решил, что Тощий Джок сказок наслушался. Ну или бредит с перепою, тоже возможный вариант. Но после Джока то же самое мне нашептал Карнаухий Хью, потом Везунчик Билли — и тут я начал задумываться. Если все мои информаторы дружно говорят одно и тоже, значит, что-то эдакое действительно носится в воздухе. Дыма без огня не бывает.
И я не ошибся. Дымило знатно. Местные саксы вовсю обсуждали появление очередного народного героя, оборонителя от гнусного норманнского ига. Восхищались подвигами отца и надеялись, что сынок не уступит папаше в ратных подвигах и геройстве.
— А что там геройского? Ну вот что?! Херевард этот козлом трахнутый монастырь спалил и ограбил — в этом геройства, что ли? Еще и врал потом, что вернул все награбленное церкви. Явился ему, дескать, во сне святой Петр, лично дал указание — а Херевард как истовый христианин не мог ослушаться. Ну да, как же! Этого выродка хоть ключами от райских врат по башке лупи — он и медной монеты не отжалеет. Вернул он! Ага, конечно. Читал я монастырские описи, лично списки сверял. Ни одной монеты не вернул, не говоря уже о чем-то более ценном. Все в Данию вывез и там прогулял со всем удовольствием. Ха! Вернул!
Я перевел дух, собираясь с мыслями. От сильных чувств они у меня скакать начинают, как кролики по весне, и это здорово мешает связному изложению.
Ведьма молчала, терпеливо дожидаясь, когда я продолжу. И я продолжил.
— А саксы ведь действительно верят во всю эту чушь. И про монастырь верят, и про борьбу за свободу саксов. Серьезно! Увидеть в разбойнике и убийце освободителя — это насколько тупоголовым нужно быть?! Конечно, они и в сына Хереварда поверили. Хоть бы на пальцах посчитали, идиоты. Чертов Херевард лет сто назад помер — так сколько же его сыну должно быть? Мафусаил он, что ли?! — я злобно пнул некстати подвернувшийся гнилой пень. — Сын Хереварда! Да Робу Малиновке лет и тридцати нет. Хоть бы внуком назвался, что ли. Тупица.
— А ты этого Роба Малиновку, значит, видел, — сразу же выцепила главное ведьма. Вот же черт!
— Ну… да. Доводилось, — уклончиво ответил я, судорожно соображая, как бы половчее увести разговор в сторону. Рассказывать о встрече с Малиновкой я не хотел. Абсолютно и совершенно. — Да какая разница, видел или не видел?! — нашелся наконец я. — Главное, что эта сволочь всем пудрит мозги, а идиоты верят! Объявив себя защитником саксов, сукин сын режет состоятельных путников, но теперь это не грабеж — теперь это борьба против норманнов!
— Значит, саксов Роб не трогает?
— Шутишь? Золото не имеет ни веры, ни национальности.
— А как это согласуется с легендой?
— Да очень просто. Роб заявляет, что все, кого он ограбил, предали свой род, якшаясь с захватчиками.
— Разумно, — хмыкнула ведьма, осторожно перелезая через поваленный ясень. Обойти его мы даже не пытались — по сторонам все так заросло крапивой, что от одного взгляда на это буйство природы задница свербеть начинала. — И что ты делал, чтобы Малиновку поймать?
— Да все! Лес прочесывал, подсадные караваны по тракту пускал, в городе приманки ставил… Не работает! Ничего не работает! Чертовы саксы уходят, как рыба в воду. Я за три года людей в лесу оставил — на целое кладбище хватит.
— Деревенские, я так понимаю, не помогают.
— Помогают? Эти олухи?! Да чертовы саксы предупрждают Малиновку про облавы при каждом удобном случае.
— Неужели настолько радеют о спасении Англии от норманнского ига?
— О кармане они радеют. Малиновка с крестьянами барышом понемногу делится, так они его чуть ли не за ангела господня почитают.
— Попробуй большую сумму предложить. Наверняка кто-нибудь да соблазнится.
— Предлагал. Не взяли. Это же саксы, они как овцы. От стада ни ногой. Каждый понимает — ему же потом с наградой домой возвращаться. И его там встретят.
— Предложи возможность уехать. Пообещай дом в другой деревне.
Я задумался. А это могло сработать. Вполне могло.
— Можно попробовать. Вполне. Халупы у них дешевые, я сам пообещаю покупку оплатить, если Паттишалл твой план одобрит.